Трейдер. Деньги войны
Шрифт:
Радость обладания друг другом в конце концов сменилась грустью — неизвестно, когда мы увидимся в следующий раз. Но Таллула на прощанье обняла меня, жарко шепча «Я обязательно что-нибудь придумаю».
Окрыленный надеждами на женскую хитрость, я добрался до дома. Тесла уже возился в лаборатории и немедленно вылил на меня ушат холодной воды:
— У вас недостаточно приборов.
— Что вам требуется, мистер Тесла? — я все еще радовался перспективам и почти не обратил внимания на недовольный тон гения.
— Вот список.
По мере чтения брови мои лезли все выше и выше — ничего
— Это необходимо для моих исследований эфира.
Мать моя женщина… Кругом все заняты электромагнитными волнами, а он, оказывается, все еще верит в «эфир»… Теория флогистона, блин.
Попытки направить Теслу на более перспективные задачи успеха не имели — в лице наших добровольных помощников он нашел свежие уши и упивался их вниманием, рассказывая, как лично Ленин приглашал его в Россию, как лично Тесла менял окружающую среду и климат практически вручную, как лично Эдисон рыдал от горя, когда осознал, кого отпустил на вольные хлеба… Но чего не отнять — вера в науку и в ее развитие у него непоколебима.
Он даже предсказал мобильники:
— Телефоны станут беспроводными! И уменьшатся настолько, что их будут носить в жилетных карманах!
Правда, когда это произойдет, вокруг почти не останется жилетов.
На фоне боданий с Теслой и попыток получить от него хоть какую-нибудь реальную отдачу, выборы нового президента США прошли практически незаметно. Заметишь тут какого-то Калвина Кулиджа, когда каждый день Тесла пропагандировал свои взгляды в лаборатории:
— Все есть свет! В одном его луче судьба народов, у каждого народа есть свой луч в том великом источнике света, который мы видим как Солнце. И помните: никто из тех, кто существовал, не умер. Они трансформировались в свет, и как таковые существуют до сих пор.
И такое он мог гнать если не часами, то все равно очень долго. Немного отвлекла ребят газетная кампания по случаю первой авиакругосветки — четверо американских военных летчиков и четверо техников за полгода с апреля по сентябрь облетели весь мир. Но как только громкое событие завершилось, вниманием вновь завладел Тесла.
Несколько раз я упрашивал его, говорил с ребятами, на неделю все затихало, мы возобновляли нормальную работу, но потом все скатывалось к прежнему. А еще каждый раз перед обедом он протирал тарелки, столовые приборы и руки, изводя салфетки десятками, и у меня понемногу забрезжила мысль, что у Теслы крыша набекрень,
Вскоре я получил тому еще одно подтверждение. Зимой Тесла простудился — он почему-то решил передвигаться между нашим и своим домом без пальто. Расстояние невелико, и шустрому студенту пробежаться в самый раз, но вот медлительному пожилому человеку не сильно полезно. Но врачебную помощь принимать отказался наотрез — само пройдет, и это, оказывается, принципиальная позиция уже много лет, никакого общения с врачами.
Две недели мы разрывались между больным и работой, небольшая передышка закончилась, когда Тесла поднялся на ноги и явился к нам похудевший и заросший щетиной, но с прежним блеском в глазах:
— Я не могу и не должен прекращать работу над проектами, которые создавал!
И пошел шпарить, не иначе, обдумывал, пока лежал в постели:
—
Тесла некогда работал у Эдисона и вусмерть рассорился с ним из-за, так скажем, не слишком моральных деловых практик американца. Оба терпеть друг друга не могли, но забавным образом оба к концу жизни скатились ко всякой метафизике и паранормальщине, связанными с потусторонним миром — Эдисон создавал «некрофон» для общения с умершими, а Тесла искал бессмертие.
— Секрет вечной жизни заключается в том, что частицы света восстанавливают свое первоначальное состояние, возвращаются к предыдущей энергии. Христос и несколько других знали этот секрет. Я ищу, как сохранить человеческую энергию для блага всех. Это формы света, иногда прямые, как небесный свет.
К весне Тесла отгородил себе кусок лаборатории и занимался исключительно «генератором атмосферного электричества» и, как это не смешно, «лучами смерти». Но хоть перестал тормозить остальные работы, а я почти полностью уверился, что у него проблемы с головой.
В тот день посыльный доставил сережки, которые я намеревался вечером подарить Таллуле — симпатичные жемчужинки в серебряной оправе — и пошел похвастаться. Ребята порадовались, позавидовали, а вот Тесла шарахнулся, как ужаленный и еще полчаса маниакально проверял все вокруг, не занес ли я с сережкой женских волос.
Гений и безумие вообще ходят рука об руку, достаточно вспомнить Гоголя, Хемингуэя или ван Гога, но одно дело читать про закидоны Свифта, Гойя и Ницше, и совсем другое — наблюдать вплотную. Вот решит Никола Милутинович, что нас надо для жизни вечной превратить в свет и подключит в розетку, что тогда?
Или сорвет свидание с Таллулой, которые мы планировали, как настоящие шпионы. Приезжали-уезжали на встречи в разное время, сняли квартирку, примыкающую к той, где жила ее подружка, да еще с общим ходом. Это называлось «ночевать у подруги», недоверчивый Гаспар несколько раз звонил проверить и даже прислал своего человека, но там всего делов в стену стукнуть и вот она, Таллула. И никаких посторонних, прошу заметить!
Только встречи все равно стали гораздо реже, а Таллула полюбила обсуждать со мной газеты — у меня такое подозрение, что научилась этому в одной из множества «школ для современных девушек», прообраза будущих «тренингов личностного роста». Сам-то я предпочел бы без обсуждений переходить сразу в горизонтальную плоскость, но нет, ей нужно изобразить приличную девушку. А сама при сексе стонала так, что подружка сперва смущалась, потом делала вид, что ничего не происходит, а затем начала строить мне глазки.
Вот и обсуждали мы то «Великую гонку милосердия», когда эстафета собачьих упряжек доставила вакцину в затерянный городок на Аляске, где разразилась эпидемия, то избрание президентом Германии Гинденбурга (мне икнулось), то возвращение Британии к золотому стандарту. Последнюю беседу скрашивали несколько тысяч, которые Ося поднял на колебании цены желтого металла от такой новости. Но все равно обидно — и так виделись едва ли раз в месяц, а тут еще половина времени гробилась на пустопорожнюю болтовню.