Три ада русских царей
Шрифт:
Успех этот по праву принадлежал и Борису Годунову. Ученый-грек, митрополит Иерофей, участвовавший в создании Московского патриаршества, писал: «Царь Федор был человек смирный, по всему подобный младшему (или «малому» императору) Феодосию, простой тихий; а шурин царя, по имени Борис, был ко всему способен, умен, лукав: он всем заведовал, и его все слушались».
Политика Годунова – движение к просвещению
Примерно так отзывались о Годунове и другие
Английский посол при дворе Грозного Еремей Боус: «благородный и честный дворянин некто Борис Федорович Году нов».
Другой английский посол, Джайлс Флетчер, в 1588 г. был в Москве с делами Англии от Елизаветы.
В 1591 г. в Лондоне вышла его книга «Of the Russe Common Wealth» («О государстве русском» 1906 г. СПб.).
Любая политика любого государства состоит из внешней и внутренней. Видимо, не приходится выделять, какая важнее – обе важны и существенны. Другое дело, всегда ли правительство или правители (государи) одинаково хорошо управляются и там, и там на благо своей Отчизны.
Во внешней политике Годунов в определенных направлениях следовал политике Грозного, проявляя хорошую преемственность. Я имею в виду расширение торговли с иностранными государствами и вообще развитие связей, в том числе и культурных.
Что касается европейских стран, то многие: и немцы (ганзейцы), и голландцы, и англичане, желали получить привилегии в пошлинах и других правах для торговли в городах России. В отношении Москвы к Литве и Швеции историки не усматривают личного участия Годунова.
Итак, 7 января 1598 г., спустя 7 лет после гибели младшего брата, почил в бозе царь Федор Иоаннович – в день рождества Христова, а именно в час ночи. И это дало толпе возможность говорить о божественности русского государя. И ей же – приписать раннюю смерть Федора I, отравленного якобы Годуновым. Впрочем, после смерти царевича Димитрия, а он был канонизирован, на Бориса Федоровича вешали всех собак.
На Руси был четкий обычай – великое княжение передавалось старшему в роде. В новой Руси, или Руси Московской, со времени Ивана III, прадеда скончавшегося царя Федора, этот обычай не поддерживался. Иван III заявил так: «Разве я не волен в своем внуке и в своих детях? Кому хочу, тому и дам княжество». Такое положение – а попросту самодурство – могло создавать крайне опасные для стабильности политической обстановки в государстве ситуации.
Слава Богу, до сих пор престолонаследование (а до закона еще очень далеко) проходило гладко и более-менее спокойно. И вот образовался случай, когда смерть царя, не имевшего потомства (его дочь Феодосия малолеткой скончалась в 1593 г.), поставила государство перед вопросом: Как быть? Что делать?
Царь Федор, устранявшийся от земных забот при жизни и почти все передававший в управлении государством своему шурину Борису Годунову, не оставил завещания и не решил вопроса, заданного ему
По свидетельству летописца, умирающий государь тихим голосом блаженно ответил: «Во всем царстве и в вас волен Бог: как ему угодно, так и будет; и в царице моей Бог волен, как ей жить, и об этом у нас улажено».
Божий человек – Богу и доверил решать дела государственные, оставив потомкам право домысливать: как быть и решать?
И здесь мнения разделились. Патриарх Иов утверждал, что царь передал скипетр супруге – царице Ирине Федоровне (т. е. сестре Бориса Годунова).
В грамоте братьев Годуновых (Бориса и Федора) говорилось, что «после себя великий государь оставил свою благоверную великую государыню Ирину Федоровну во всех своих великих государствах».
Витиевато. Как это понять? Оставить на престоле и доверить ей управление? Но если вручен ей скипетр, значит и право дано?
Бояре, боясь междуцарствия, присягнуть хотели тут же царице, но Ирина Федоровна от престола отказалась и заявила свое желание постричься в монахини и уйти от мирской жизни в тихую обитель.
Патриарх и бояре били челом и просили (а значит ли, что и народ?), чтобы она осталась царицей, а право управления государством передала бы брату – Борису Годунову, как и было при царе. Т. е. все шло бы по-прежнему – в России не любят перемен, их боятся, потому что к хорошему, как показала практика, они не ведут.
Ходили на поклон к царице много раз и каждый раз получали отказ, а на девятый день по кончине мужа Ирина Федоровна удалилась в Новодевичий монастырь, где был произведен постриг, и не стало царицы Ирины, а появилась инокиня Александра.
Ирина Годунова
Но самое интересное, что в монастырь летят гонцы от разных князей и бояр к инокине Александре, которая остается для них царицей и должна принимать указы. Исходя из разбирательства дел, в которых участвует бывшая царица, ее указам следуют бояре и патриарх, хотя просматривается приоритет патриарха Иова, ему принадлежит первый голос. В те времена светская и церковная власти настолько переплетались, что в этом нет ничего удивительного.
Нет ничего удивительного и в том, что патриарх Иов, практически возведенный Годуновым на вершину церковной иерархии, высказывается в пользу правления Годунова.
В пользу Годунова говорило его прошлое – близость к царю Ивану Грозному, настоящее – умелое правление во времена регентства при царе Федоре, его известность в других странах, с которыми Россия находилась в состоянии мира или войны.
Когда Ирина Годунова ушла в монастырь и дьяк Василий Щелканов вышел к собравшемуся в Кремле народу, он предложил присягнуть Боярской Думе.