Три года счастья
Шрифт:
Тяжесть подобно свинцу повисла над ними. Тяжесть. Тяжело даже вздохнуть.
Опуская голову вниз, цепляется за его запястье, сглатывает кровь. Кровь, которая способна затушить разгоревшейся в ее душе и сердце огонь. Клаус не услышит последний удар сердце, потому что он спас ее. Спас из плена смерти. Не позволил и ее душе сгореть, а Керолайн не увидит его слез и, видимо, никогда не узнает, что он тоже чувствует и оказался в плену собственных чувств. Он мог бы кричать и кричать, проклинать только себя, крушить комнату, а она бы слушая,
Обломки не состоявшейся любви.
Она не услышит, не узнает, не сгорит, не попадет в плен смерти.
Не попадет в плен смерти без него.
========== Глава 31. Оставь. ==========
Ти кажеш облиш.
Мене ти облиш.
Як же зумію я.
О, як же зумію я.
Прошу - обійми.
Мене обійми.
Усе ще твоя, я…
– - -
Ты говоришь: “Оставь,
Оставь меня”
Да как же сумею я ?
О, как же сумею я?!
Прошу-обними,
Меня обними.
Все ещё твоя-я…
LOBODA – Облиш.
«— Я считаю, что, когда вы любите кого-то и этот человек любит вас, вы однозначно уязвимы. Он способен причинить вам такую боль, какую не сможет причинить никто другой.» (с) Элайджа Майклсон. Древние.
*** Венеция, Италия, 2013 год. ***
Кетрин Пирс привыкла бежать, прощаться, куда-то спешить и прощаться.
Кетрин Пирс привыкла думать, как говориться « шевелить мозгами» и у нее нет желания страдать или сбегать от Никлауса Майклсона, ведь теперь ее сердце чаще бьется от любви к его брату.
Нет желания лгать.
У нее есть желание только быть рядом с ним, и любит его. Она желает большего. Большего рядом с ним, испытать, ощутить все то, что люди называют любовью. Больше не желает тонуть в этом омуте лжи и предательства, каждый раз погружусь все глубже и глубже.
А разве плохо желать большего? Желать взаимной любви, которая является одновременно и настоящей?
Она верит в то, что Элайджа – ее спасение, именно он протянул ей руку и вытащил ее из этого омута. Именно он помогает ей, когда никто другой не может помочь, именно он заставляет ее верить, желать чего-то большего и сражаться за это.
Сражаться за любовь.
Заставил желать большего.
Желает узнать, каково это любить, когда внутри все переворачивается и ты видишь мин по-новому, все кажется таким прекрасным, сказочным , словно вокруг распускаются цветы, и ты желаешь напевать мотив кокой-нибудь знакомой песни. Так ведь происходит, когда влюбляется человек. Человек влюбляется, поддается сантиментам, которые не свойственны таким, как Кетрин Пирс – вампирам, монстрам.
Кетрин Пирс – стерва, которая думает только о себе и своей личной выгоде. Может ли такая любить? Способна ли она любить?
Может.
Она может любить и любит. Любит того, кто готов даже убить и предать ради нее.
Элайджа Майклсон готов на все, ведь только это женщина смогла пробудить ее, разжечь утихшей огонь страсти.
Любит даже, если проиграет.
Любит
Она смотрит на его с любовью, когда покидает квартиру, оставляя только записку и тишину.
Тишину в коридоре, после того, как стихнут ее шаги.
Она оставила его. Вновь. Оставила после себя тишину, но она все еще его.
Его.
Дышит им.
Вросла в его тело.
Открыв глаза, Элайджа видит только следы на пыльном полу.
Тяжело дышит сидя на постели и сжимая в руках записку, которую она оставила на том самом месте, где должна была лежать, должна была улыбаться, нависнуть ее, чтобы он мог коснуться ее губ и сказать всем, что она его. Только его Катерина.
Не его.
Элайджа Майклсон просыпается в холодной постели, сжимает в руках записку и смотрит на следы. Следы рассказывают его о том, что покидала она его на носочках, ступала тихо, медленно, собирала с пола ее и его одежду, ведь сейчас его брючный костюм и рубашка аккуратно сложены и лежат на прикроватной тумбочке,боялась разбудить его и потревожить его.
Ушла, оставив после себя только следы.
« Я ушла. Нужно решить один важный вопрос. Жди меня и помни, что я все еще твоя.»
Как он может верить ей после этого?
Его ли она?
Не его.
Ее не изменить, ведь она пропащая, лгущая, не проигрывавшая стерва – Кетрин Пирс.
Как он мог поверить ей, поверить в любовь и позволить играть с собой, играть на его чувствах? Так стоит ли продолжать? Так стоит ли продолжать и верить в любовь, спасение ее души? Стоит ли спасать ту, которая не желает быть спасенной? Стоит ли верить в любовь? Стоит ли сражаться за любовь? Стоит ли сражаться за нее?
Проще оставить, чем сражаться.
Зависим.
Элайджа Майклсон не может оставить ее, даже если она попросит.
От себя ведь не убежишь. Вот и они не могут убежать от этой любви.
Зависим.
Она врослась в его. Врослась в его тело : ладони, губы, лицо.
Все равно проиграет. Проиграет в этой схватке с любовью? Но, если он любит, то стоит попытаться.
Попытаться спасти и объявить войну.
Не верит, хуже зверя, который жаждет крови.
Жаждет крови, когда разбивает деревянный табурет и сжимает в своих руках деревянную ножку – подобие кола.
Жаждет крови, и темно-алая кровь обязательно прольется.
Больше не верит.
Больше не верит предательнице.
Больше не его.
***
— Здравствуй, София Воронова…
Шепчет, на русском, когда проходит в одну из кофеен и садясь напротив, девушки облаченный в черное, кружевное платье, русые волосы аккуратно собраны, впрочем ,в выборе стиля они схожи. Схожи и их истории схожи. Схожи, что они потеряли все, по вине одного и того же человека. Они потеряли все по вине Никлауса Майклсона, но как бы обе не жаждали мести, они все еще дышат. Дышат и борются, словно каждый глоток воздуха может стать последним.