Три подруги и все-все-все
Шрифт:
— Очень высокая, — подтвердил Сэм. — Поэтому мой тебе совет: беги. Или прячься.
Я внимательно изучила светло-русое темечко и грустно отметила:
— Мне некуда бежать. А прятаться гордость не позволяет.
— В таком случае у тебя нет шансов на победу, — заключил Марсель. — Ты обречена.
— Если не появится кто-то достаточно сильный, чтобы выступить на твоей стороне, — продолжил размышления вслух парень.
А я мысленно и с раздражением отметила, что эти двое иногда умеют соображать, а не просто использовать грубую силу в попытке испытать на прочность ту, в которой
— Приехали, — вдруг заявил водитель, и машина, которая и так всё это время еле катилась, подпрыгивая на ухабах и впадинах, остановилась.
Я выглянула в окно и увидела кривую деревянную табличку, на которой краской, и мне очень хотелось верить, что это краска, было написано «Бар «Вялые челюсти». И ниже почти нечитаемая корявая приписка: «Вход только для своих. Если ты чужой — проваливай. Или умри». Сама табличка была приколочена к жердине, воткнутой прямо в землю.
— Дальше только пешком, — выбираясь, со вздохом пояснил Марсель, который и сам, кажется, был не рад предстоящему походу.
Я тоже покинула уютный салон автомобиля. Последним к нам присоединился Сэм, который встал по другую сторону меня. И было в его движениях что-то такое, отчего мне показалось, что за мной не только присматривают, но и подглядывают.
— Нам туда, — указал рукой Сэмюэль на небольшие красные квадратные крыши, скопившиеся на небольшом участке, почти впритык друг к другу. Идти в указанном направлении предполагалось по узкой тропинке, утопающей в высокой жёсткой и густой траве, которая практически поглотила всё вокруг.
Я почесала бровь, оглянулась по сторонам, ощущая нарастающую тревогу. Долгий летний вечер почти закончился. Начинало темнеть.
— А вам не опасно здесь находиться? — я ещё раз сверилась с надписью на табличке. — Если они подозревают вас в нападении, то заявиться прямо к ним в логово — не лучшая идея. Я бы сказала, самоубийственная.
— А ты думаешь, тебя отправили сюда случайно? Просто потому, что тебе так захотелось? — хмыкнул Сэм, весело поглядывая сверху вниз, изучая мои собранные в хвост волосы, шею, открыто представленную его взору, пробегая глазами по губам, носу и щекам. Он будто бы исследовал взглядом те места, которых хотел коснуться.
И я едва удержала себя на месте, желая отойти.
Глава 16
То, что интересна ему физически, я поняла ещё в тот момент, когда он прикоснулся ко мне. Объятый тёмными желаниями, он хотел показать свою власть, природную такую, почти обычную власть мужчины над женщиной. Но в то же время он боялся перейти черту и причинить непоправимый ущерб. И дело было не в Дэни, который наверняка наказал бы его за несдержанность и самоуправство. Точнее, не только в нём. Узнай молодой лидер ягуаретт о случившемся, то он расправился бы с Сэмом не из-за нежной привязанности ко мне, которую с успехом изображал, а просто из принципа и потребности напомнить, кто здесь главный. Нет, Сэмюэль боялся не справиться с собственной силой и эмоциями. Что сказать? Он совершенно точно с ними не справлялся, потому что на дне его зрачков я видела разгорающийся костёр. Плохой костёр. В таком костре…
— Не вижу связи, — пробормотала я, опуская голову. Глупая и безнадёжная попытка отгородиться.
— Ты — его пара. Значит, наша Ягуара, — он произнёс это со значительностью, будто одно это слово имело измеримый вес. — Наша пантера. Главная женщина в прайде.
— И если ты пришла сюда, будучи в паре с нашим вожаком, значит, ты пришла от имени стаи. Ты — её голос, её глаза, её душа и разум.
— Но стая расколота, — напомнила я. — И Дэни ещё не вожак. По крайней мере, не для всех.
— Это скоро изменится, — таинственно усмехнулся Марсель.
Мне стало нехорошо.
— Хочешь сказать, я буду здесь от имени ягуаретт?
— Да.
— Но я не оборотень, — странно, что нужно было проговаривать это вслух.
— Не переживай, — с насмешкой хмыкнул Марсель. — В этом никто не сомневается. Но после мессы ты станешь частью стаи.
Мои глаза непроизвольно распахнулись шире.
— Не переживай, — по-своему понял он. — Как только Даниэль перед всей стаей назовёт тебя своей и покажет метку, ты станешь одной из нас. С этого момента долгом каждого ягуара будет защищать тебя даже ценой собственной жизни, повиноваться тебе и следовать за тобой туда, куда ты решишь повести стаю.
Я задышала чаще.
— Перед всей… стаей?
— Да, — с немногословной суровостью подтвердил Сэм. — Месса происходит в месте силы, в окружении самых близких, а это всегда стая, в которую ты вступишь в назначенный час.
— А если…, - я откашлялась, — если я захочу покинуть стаю?
— Тогда ты умрёшь, — склонившись к уху, прошептал стоящий сзади Сэмюэль, коснувшись моих волос своей щекой.
— У ягуаретт не принято покидать стаю, — чуть прикрыв глаза и глядя на меня с внезапно проявившейся надменностью, сообщил Марсель. — Мы — не волки. И не бегаем от одной семьи к другой, предавая так же легко, как и давая клятву верности.
— Поэтому в стае сейчас кризис? — включилась та часть меня, которая отвечала за вредность и желание ковырять лопаткой даже там, где опасно. — Идёт борьба между двумя лидерами. Один молодой и наглый, второй старый и проверенный. Даниэль пробивается к цели, мечтая свергнуть Захара, последний занимается тем же, вот только поддержки у него всё меньше, а здоровье всё хуже, хоть он и пытается это скрывать. Верно?
Парни переглянулись и отвели глаза.
— Что? — занервничала я.
— Они договорились, — странным тоном проговорил Сэмюэль. — Захар и Дэни.
— Так, договорились, хорошо. А о чём договорились?
— Захар отступит, официально сложит с себя полномочия и прикажет своим сторонникам склониться перед Даниэлем. После этого он станет полноправным предводителем ягуаров, и не только в этом городе.
— А что Захар затребовал взамен на такую щедрость со своей стороны?
— Мы не знаем, — признался Марсель. — Он нам не сказал. Но в том, что Захар поимеет с этой сделки свою выгоду — сомнений нет.
Я постояла некоторое время, глядя на свои ноги, вновь и вновь мысленно повторяя услышанное.