Три подруги и все-все-все
Шрифт:
— …тебя, — перебила меня подруга и странно посмотрела.
— Не перегибай, — предупредила я.
— А если всё-таки предположить, что Кристина — засланный казачок, тогда можно предположить, что и Аксинья была не так проста. И выходит у нас следующее. Кристину приставили к Максу, Аксинью — к Князю, а Фирусу… к нам. Хотя я теперь даже боюсь предположить, в какие моменты с нами была наша подруга, а в какие — её зловредное подобие.
— Про Кристину мне мало известно, но с историей Аксиньи я знакома, — я встала и выглянула в окно. Резкий жёлтый свет одинокого фонаря отражался от
— Оставить… как собачку, что ли? Зачем Яну кто-то вроде неё в его доме? — этим вечером Ниса задавала очень правильные вопросы. Как говорится, била не в бровь, а в глаз.
— Он чувствовал себя виноватым перед ней, — я выдала версию, которая мне нравилась больше всего. И она меня устраивала. До этого момента. — Во время Жатвы многие теряют контроль. А молодняк особенно. Ян считал, что должен был присматривать за теми, кто жнёт в первый раз. То, что случилось с Аксиньей — его ответственность. Ну, с его точки зрения.
— Тебе не кажется, что ты пытаешься натянуть сову на глобус? — с пониманием, которое я не хотела видеть, заметила подруга. — Ты сама придумала ему оправдание, и сама в него поверила.
— Ничего я не придумывала, — буркнула в ответ и полезла в шкаф за вином, не желая видеть самодовольную улыбку подруги.
— А ведь не только я здесь от любовных мук страдаю, верно? — как бы между делом заметила она.
Но бокалы достала и даже взялась откупорить красное полусладкое.
— Ты придумываешь, — отмахнулась я.
— Ага, повторяй так почаще и погромче. Помочь — не поможет, но сохранит иллюзию, что ты сильная, независимая и вообще тебе никто не нужен.
— Что там с Аксиньей? — прервала я её бесполезное разглагольствование.
— А что там с Аксиньей? — пожала плечами подруга, вставляя в корковую пробку штопор. — На роль любовницы вампира она не подходит, нет в ней трагизма, а он только на таких западает. В которых и надрыв, и страсть, и ярость, — хитрый взгляд в мою сторону. — А эта единственная причина, по которой он мог оставить её в своём замке. В его болеющую совесть я не поверю. А значит… значит, был у него какой-то другой резон с ней носиться как ёжик с яблоком.
— Ещё совсем недавно она была человеком, — упрямо мотнула я головой. — Ну, никак не могла она быть связана с Советом. Каким образом?
— Слушай, а представители людей в Совете есть?
Я впала в замешательство.
— Не знаю…
— Вот и я не знаю. Об этом нигде не упоминалось, — Ниса потёрла глаза костяшками пальцев, — но теперь, после всего, что мы пережили, кажется, что Совет очень многое скрывал. И продолжает скрывать.
— Думаешь, то, что произошло «случайно», случайностью не было вовсе? — я начала массировать виски, у меня уже ум за разум закатывался. — Но зачем такая сложная схема, если сам Ян работает на стариков?
— Может
— Голова кругом, — простонала я, не разлепляя глаз.
— Это потому что надо отдохнуть, — наставительно заявила подруга. — Поднимайся, — потребовала она, словно строгая мать, — пора в постельку.
— Не хочу, — замотала я головой, даже не думая отрывать пятую точку от мягкого дивана, но испытывая такую слабость, что стоит опустить голову — и засну рядом прямо на кухонном столе, пуская слюни на баночку мёда.
— Почему?
Я молчала.
Но подруга и так всё поняла.
— Думаешь, он может опять прийти? Ян?
— Угу, — промычала я, не разлепляя рта.
— А как, по-твоему, он входит в квартиру, если ты разрешение отозвала?
— Не знаю, — еле шевеля языком, пробормотала я, — но если входит, значит, есть способ. Просто мы о нём не знаем.
— Может быть, дело в его возрасте? Мы ведь точно не знаем, сколько ему лет.
— Он старее всех ныне живущих вампиров в стране, — пояснила я, пытаясь заставить себя открыть глаза. — Поэтому и Князь.
— Ди, — удручённо вздохнула Ниса и приподняла мою голову, когда я отключилась на долю секунды, — ты не хуже меня знаешь, что запрет на вход в дом, пока не пригласит владелец или тот, кто живёт в доме постоянно, — это старое ведьминское проклятье. И работает оно на всех вампирах без исключения. И молодых, и старых, и обращённых, и рождённых. Проклятье никто не может побороть. Даже Ян.
— Может, у него талант? — я пальцами подняла веки, но как только пальцы убрала, закрылись и веки.
Начала вспоминать, где у меня в доме спички. И есть ли они вообще.
— У него талант баб в себя влюблять, — раздражённо отрезала Ниса. — Поднимай своё туловище и иди спать. Сил моих больше нет смотреть на твои мучения. Этой ночью я тебя посторожу. И не дам никакому зловредному кровососу к тебе подобраться.
— Правда? — обрадовалась я, испытав прилив благодарности и любви.
— Правда-правда, — она подхватила меня под руки и повела в спальню. Кажется, я уснула у неё на руках, потому что момент погружения в объятия перины, подушки и одеяла вообще не отпечатался в моём мутном сознании.
Но отпечаталось другое…
Глава 22
Нетерпеливая, с трудом сдерживающаяся и оттого подрагивающая рука скользила вверх по ноге, от щиколотки к колену и выше, к ничем незащищённому бедру. Я не видела, плавая в сумрачном тумане, но чувствовала, как его пальцы описывали круги и дуги. Порой едва касаясь, а порой жестоко впиваясь, они следовали за очертаниями моего тела, повторяли их снова и снова, и это действо напоминало молитву.
Я не могла вспомнить, когда именно он появился, но в этот раз я ощутила его раньше, чем в прошлый. Он возник в комнате словно по щелчку. Долго стоял в стороне, рассматривая меня, и от этого взгляда становилось пусто в голове и тяжело на сердце.