Три подруги и все-все-все
Шрифт:
Ниса бессловесно взревела, выплёскивая ярость от собственного бессилия, метнулась к кровати и начала сдирать наволочку с подушки. Потом увидела, что это бесполезно, подушка успела пропитаться моей кровью. Она скомкала всё, что попалось под руку, и с этой охапкой побежала в кухню. Там чем-то долго гремела, шуршала, топала, рычала сквозь зубы, потому вернулась, упала на диван и вытянула ноги.
— Чем занималась?
— Выбрасывала последствия ночного визита твоего возлюбленного, — отёрла она лоб.
— Он не мой возлюбленный.
—
— О чём ты? — я даже голову приподняла, хотя по ощущениям вместо неё у меня на шее болтался чугунный чан для плова.
— Эта твоя странная простуда…, — она задумчиво качнула головой, устремив взгляд в пустоту. — Я думаю, это любовная лихорадка.
— Чего? — не сдержавшись, прыснула я со смеху и сразу же об этом пожалела. Шею обдало болью, и лишь из чистого упрямства я не позволила себе схватиться за неё.
— Любовная лихорадка, — повторила подруга. И сама себе кивнула. — Теперь я в этом уверена.
— Это же просто фразеологизм. Красивое выражение для описания…
— …страсти, любовного томления и желания, — договорила за меня Ниса. — И это то, что ты испытывала годами к Князю, но подавляла собственные чувства. А теперь страдаешь. Ещё эти его ночные визиты… Думаю, он пытается заставить тебя перешагнуть через собственный внутренний барьер, который ты установила, чтобы отгородиться от него и твоей любви к нему.
— Кстати, об этом, — вспомнила я. — А ты где шлялась? Тебя не было дома. Ты же обещала быть рядом!
— Знаю, — виновато поморщилась Ниса. — Я вышла буквально на минуту. Кто ж знал, что он успеет к тебе подкрасться!
— А где ты была?
— В квартире Симоны. Мне показалось, что там кто-то есть, — Ниса пригладила волосы, опять торчавшие иголками. — И я сходила проверить.
— И?
— И ничего, кроме паутины в пустых углах, не нашла, — раздражённо закончила она. — Но… это заставило меня задуматься. Что нам теперь делать с Руськой? — и подруга подавленно взглянула на меня. — Как понять, где настоящая муза, а где её сестрица?
— Никак. Только ждать, пока Симона сама себя выдаст.
— Что-то мне подсказывает, что ждать долго придётся! — фыркнула банши. — Одновременно наживая себе головную боль!
— Не знаю, — цокнула я языком. — Как-то всё не складывается. Допустим, двое убиты и двое пропали из-за сотрудничества с Советом. И сейчас опустим вопрос, произошло это с поручения стариков или по обратной причине, из-за того, что они на них работали. Но с какой стороны ни глянь, не цепляется сюда нападение на волков.
— А должно? — выгнула брови подруга. — Не факт, что связано.
— Связано, я уверена. Не просто так кто-то пытается уменьшить их влияние в городе.
— Может быть, сама Симона на них и напала. Прихватила пару бойцов из корволанта и устроила хвостатым Ночь длинных ножей.
— В таком случае, выходит, что мы не главная цель старшей сестрицы.
— А если не главная, то какая? И кто тогда главная? — сыпала
Глазами глубоководной рыбы, такими, выпученными и чуть ошалелыми, Ниса обвела комнату, сделав странный пас рукой.
— Язык жестов не понимаю, — ровно произнесла я, намекая, что лучше бы словами.
— Вдруг эта твоя любимая пиранья всё ещё здесь? — зачем-то начала шептать подруга.
— Не думаю, — моя рука непроизвольно потянулась к шее. — Иначе ему пришлось бы быть здесь постоянно.
— А если нет, то как он входит и выходит? Он же не милое привидение из мультика! В нём вообще нет ничего милого! И сквозь стены просачиваться он не умеет!
— Думаешь, трудно незаметно войти и выйти, пока мы сидим здесь и болтаем? — хмыкнула я. — А ты вообще недавно смылась из квартиры в соседнюю! Я уверена, ты даже не помнишь, закрыла ли дверь или бросила нараспашку!
Ниса наморщилась лоб, почесала затылок и печально вздохнула. Потом выпрямилась, вытянула шею и попыталась выглянуть в коридор.
— Ты себе так какую-нибудь мышцу повредишь, — остановила её я от попытки превратиться в жирафа-недоростка. — Ниса, — позвала я, когда подруга встала и начала планомерно обходить мою квартиру с видом заправской ищейки. Для полноты образа не хватало лупы и шляпы с двойным козырьком в строгую английскую клетку. — А ты куда цветок дела?
— Какой цветок? — выдохнула подруга, резко наклоняясь и задирая покрывало, свисавшее с дивана, чтобы заглянуть под сам диван. Занятие, лишённое всякого смысла, если только подруга не затеяла провести опись всех тараканов в квартире. Не уверена, водились ли у меня тараканы, но в голове подружки они точно имелись, начала бы с них. Потому что даже возжелай Князь засесть в моей спальне, под диван он бы точно не полез.
— Который мы у журналиста забрали, — напомнила я. — Орхидею.
— А, — Ниса выпрямилась и на носочках двинулась к стенному шкафу, чтобы, резко распахнув дверь, заглянуть внутрь. Подруга изучила груду чистых носков, сваленные на полу пустые коробки из-под обуви, несколько деловых костюмов на вешалках, принюхалась и медленно задвинула дверь обратно. — В офис отнесла. Решила, что раз один горшок уже занимает место на твоём рабочем столе, то пусть и второй там же будет. Не кататься же ему вечно на заднем сидении твоей машины. Он, бедолага, и так настрадался.
— Ты поставила его в моём кабинете?
— Ну, да, — пожала плечами Ниса и начала перекладывать диванные подушки. Скорее всего, для того, чтобы убедиться, что под ними никого нет. Я хотела было спросить, с каких это пор Ян умеет съёживаться до размера букашки, но решила не отвлекать подружку. — И попросила Ингу его поливать. У меня самой с растительностью не очень. Да и голова постоянно другим занята. Вот я и напрягла нашего психолога.
— Поехали, — решила я, решительно спуская на пол голые ноги.