Три подруги и все-все-все
Шрифт:
— Я глазам своим не верю, — это всё ещё пыталась прийти в себя муза. — Как ему это удалось?!
— Что именно? — спросила я. Сюжет закончился крупным планом лица Яна, который повернулся в момент увеличения кадра и ухмыльнулся в камеру так лихо, что у меня мурашки промчались от пяток до лопаток, и скончались где-то в районе затылка.
— Стать губернатором. Ты видела бегущую строку? Он победил в прошедших выборах! Это получается, он действующего губера подвинул?
— Действующий уже прошлый.
—
— Он сидел в своём кресле почти десять лет. Никто его подвинуть не мог.
— Угу, вот я и говорю, хороший, настоянный, почти десятилетний губер. Только зачем Яну его место? Не особо хлебное и не особо богатое на власть. Разве что…
И она выразительно повернулась ко мне.
— Что?
— Он знает, что ты любишь этот город. Может быть, поэтому решил его возглавить.
— Чтобы самолично выбрать место, где меня прикончить? — мрачно пошутила я.
— Или так, или для чего-то другого, — загадочно проронила муза. — А ты куда платье дела?
— Какое? — удивилась я неожиданной смене темы разговора.
— Которое я тебе в прошлый раз принесла, чёрное, — уточнила Руська.
— А, это, — с извинением поморщилась. — Я его немного испачкала и не успела занести в химчистку.
— Ничего, — просияла улыбкой подруга. — Я принесла тебе другое. На этот раз — ярко-синее.
— Зачем? — чувствуя подвох, прищурилась я.
— Как зачем? — возмутилась муза, отодвигая от себя пустое блюдечко. — В прошлый раз наш девичник не состоялся, потому что ты смылась. А твоя свадьба уже послезавтра, забыла?
— Что? — подпрыгнула я. — Как это послезавтра? А какое сегодня число?
— То самое! — изрекла муза. — Когда мы должны устроить проводы твоей беззаботной холостяцкой жизни!
— Звучит как-то не очень, — скривилась я.
— Неважно, как звучит! Важно, как ты будешь выглядеть этим вечером, — забормотала Руська, быстро отбирая у меня остатки недоеденного торта, выплёскивая заварку в раковину и туда же отправляя грязную посуду. — Потому что сегодня ты должна быть не просто принцессой, а настоящей королевой! Королевой вечера! Заколка у тебя?
Я пальцем указала на подоконник. Заколку накануне вернула мне Ниса, забрав из своего дома.
Я взяла её, демонстративно повертела в руках, а после воткнула в небрежно собранный пучок на затылке. И повернулась к подруге.
— Забавно…, — сорвался с губ шёпот.
— Чего ты там шепчешь? — подобралась Фируса.
— Нет, нет, ничего, — торопливо ответила я, вынимая заколку из волос.
— Тебе бы голову вымыть, — посоветовала подруга, поджимая губы.
— И так сойдёт.
— Нет, ты не отправишься на свой девичник с грязной головой! Только не в моём присутствии! — и муза потащила меня в ванную.
— Ой, — застонала я, когда мне всучили охапку полотенец, гель для душа и здоровую
— Обижусь, — предупредила муза с каменным лицом, но негодующим взглядом.
— Ла-а-а-а-дно, — сдалась я и начала забираться внутрь белого чугунного монстра, чтобы встать под струю тёплой воды. Задёрнув за собой шторку, я прокричала в сторону приоткрытой двери, за которой исчезла муза. — А как же Ниса? Девичник будет без неё? Обидится!
— Скину ей адрес! — в ответ сообщила Руська.
***
— Что-то страусы разбегались, — пьяным голосом протянула подруга, подпирая шатающейся рукой острый подбородок. Неловко махнув пальцем, она размазала по лицу красную помаду и даже не заметила этого, окосевшими глазами пристально проводив взглядом продефилировавшую мимо нашего столика длинноногую девушку. — К дождю!
— Какие страусы? — вяло откликнулась я, подцепила салфетку и попыталась протереть лицо подруги. Но почему-то постоянно промахивалась, хотя была уверена, что намного трезвее, чем она. — Ты что, не видишь?
Муза повернула ко мне лицо с ярким румянцем на щеках, попыталась сфокусироваться, для чего потрясла головой, будто бы настраивая что-то в мозгах. Настроила или нет я так и не поняла, потому что соображать лучше она не стала.
— Нет, не вижу, — заплетающимся языком проговорила она. И потянулась к недопитому коктейлю. Назывался он «Таблетка» и был пронзительно изумрудного цвета, отчаянно воняя аптекой. Что было в составе этого зелья я понятия не имела, но в музе было уже три таких. И этого оказалось достаточно, чтобы она забыла половину букв алфавита.
— Это не страус, — я махнула рукой в сторону девицы, исчезнувшей в танцующей толпе посетителей ночного клуба, и едва не смахнула со стола свой бокал. Я пила что-то, что называлось «Пенициллин». Мне понравился его мягкий жёлтый цвет и медово-имбирный привкус. — Это ягуар!
— Что? — муза опасно закачалась из стороны в сторону и едва не свалилась с дивана. Я бросилась её ловить, но сделала это не так быстро, как хотелось бы, и не так ловко, как рассчитывала. В итоге мы, обнявшись как две очаровательные неуклюжие коалы свалились в обнимку обратно на диван.
— Это, — я вновь начала размахивать руками. — Это — ягуар! И он — ягуар, — пальцем указала на парня, подпиравшего стеночку с загадочным выражением лица, на которое шторкой падали волосы, вьющиеся крупными кудрями. — И он, — махнула рукой в другой угол, туда, где за столиком сидела группа из четырёх парней. Трое из них приходились друг другу братьями, что считывалось по общему у всех рыжему оттенку волос. Четвёртый был миловидным блондином с серёжкой в ухе. И стоило на них взглянуть, как я поняла, что все они тоже ягуары. — Так, подожди, что-то здесь не так…