Три подруги и все-все-все
Шрифт:
— Ты можешь избавить их от того, от кого они сами избавиться не могут.
Глава 32
— Зачем ты убила Гришу?
— Я не убивала, — категорично отрезала Симона, но, перехватив мой взгляд, соизволила признаться: — Да, отравила. Такой был приказ. Я не могла ослушаться. Оборотень мешал… кое-кому. Нужно было избавиться, но так, чтобы стая не явилась за него мстить. Но он жив. Я знаю, ты сейчас спросишь «где он?», «что с ним?», но мы его потеряли.
— Хочу знать, что произошло. Ты
Симона постояла, склонив голову, но всё же заговорила.
— Вожаку стало плохо почти сразу же, как он от тебя ушёл. Но возвращаться не захотел, гордость помешала. Поэтому поплёлся в квартиру, которую купил, чтобы быть поближе к тебе. Там ему стало плохо. Пошла кровь, кажется, из желудка, прости, я плоха в физиологии блохастых. Мои ребята были рядом, в этой квартире, — Симона кивнула на макушку, криво обмотанную полотенцем, часть которого виднелась из-за занавески. — Они уже некоторое время присматривали не только за Гришей, но и за тобой. Вообще, мы не рассчитывали конкретно на такой исход, — неожиданно разоткровенничалась муза, — не ожидали, что отрава так быстро подействует.
— Знаю, на что вы рассчитывали, — проворчала я. — Что он сядет за руль, на дороге его скрутит, произойдёт авария. При самом удачном стечении обстоятельств машина вспыхнет и в огне сгорят все улики против вас вместе с самим Гришей. Ну а если не вспыхнет сама, то вы будете рядом и «поможете» ей.
— Да. Но когда он потопал не вниз, а наверх и остался в квартире, нам пришлось срочно менять стратегию. Мои ребята заглянули внутрь, увидели невменяемого волка и решили, что оставить его на месте будет лучшим вариантом. Во-первых, искать этажом выше тебя никто из его стаи не догадается. О том, что обзавелся новыми квадратными метрами, Гриша никому не рассказал. Во-вторых, мы предположили, что спустя время он тихо отъедет и нам останется только дождаться следующей ночи и вынести труп.
— План провалился…
— Верно, волк стал сходить с ума, биться головой о стенку, потом накарябал эти цифры на стене. Мы попытались его связать, но он оказался сильнее. Вырвался и удрал. То, что он напал на свою стаю, я уже потом узнала.
— Вот почему остальные волки так странно себя вели. Они видели, кто их атаковал.
— Про мохнатых не знаю, тема мне не особенно интересная. И что там с ними будет дальше — плевать. А вот над цифрами на стене я ещё долго голову ломала. Пока не выяснила, что это такое.
— И что?
— Кое-что весьма забавное, — уголки её губ дёрнулись в коварной улыбке.
— И поэтому ты решила поддержать эту «забавную» игру? — мне стало противно.
— Не смотри на меня так, принцесса, — холодно отреагировала Симона. Хотя откуда она могла знать, как я на неё смотрю, если сама за весь разговор ни разу не повернулась в мою сторону? — Мне это тоже большой радости не доставляло.
— Ладно Гриша, он далеко не святой, но других ты зачем убила?
— Приказ, — просто ответила она.
— Вот только переутомляться не хотелось,
— Не только поэтому. Были и другие причины, о них я не скажу. Но всё же, я помогала тебе. Оставляла подсказки.
— Зачем? Твоя какая выгода во всём этом?
— Хочу свободы. Хочу жить так, как хочу. Если ты справишься, то и с меня, возможно, спадут оковы.
— Мне надоели все эти тайные послания и недомолвки! Скажи прямо, на кого ты работаешь?
— Это тебе придётся выяснить самой, — с улыбкой на устах прошептала Симона.
Мне пришлось довольствоваться малым и просто молча уйти.
***
Не знаю, куда я ехала. Просто бездумно крутила руль, следуя за дорогой в никуда, не имея ни цели, ни пункта назначения.
В какой-то момент поняла, что больше не могу, свернула в проулок и остановилась.
Последствия прошедшей ночи догнали, и я больше не могла справляться в одиночку. Нужен был тот, кто сможет помочь мне устоять.
И я начала звонить Нисе.
После третьего гудка ответил знакомый мужской голос.
— Не звони ей больше, — тихо, но безапелляционно проговорил Лозовский. — Разбирайся со всем, что натворила, сама.
И бросил трубку.
Некоторое время я сидела, рассматривая экран телефона. А потом начала смеяться. Громко, надсадно, до слёз. Я плакала, и смеялась, и снова плакала.
А потом успокоилась, затихла, перебралась на заднее сидение, свернувшись калачиком и обхватив себя за плечи, чтобы согреться. Но меня колотило, унять дрожь никак не получалось. Прикрыв веки, попыталась уснуть. И у меня это получилось. Когда вновь открыла глаза, был уже новый день.
Я села, разминая затёкшую руку.
Некоторое время посидела, бессмысленно потирая лицо. Потом взглянула на это лицо в зеркало и поторопилась отвернуться. Выглядела я ужасно. Физиономия помятая, веки припухшие, белки покрасневшие из-за полопавшихся сосудов, макияж размазался окончательно, превратив меня в очень неряшливую неумытую панду.
— Интересно, чтобы сейчас сказала Руська? — спросила я, бормоча под нос и снимая влажными салфетками остатки того, что накануне так тщательно нарисовала на моём лице муза. И сама себе ответила: — Она бы сказала «Авантюры портят настроение и внешний вид, поэтому давай заканчивать». А Ниса? Ниса выдала бы что-то вроде: «Чтобы поймать Бэтмена, нужно набраться смелости и войти в его пещеру».
Замолкла и прислушалась к голосам в своей голове. А потом решила:
— Начатые дела обязательно надо доделывать.
Нашла в бардачке ручку, кусок бумажки и стала вспоминать, а потом записывать цифры, обнаруженные около недавних трупов.
— 44 948 36811, — бормотала я, водя ручкой по бумажке, расправленной на коленке. Но сколько бы я ни смотрела на эти цифры, преобразовать их во что-то внятное не получалось. Я складывала, вычитала, делила и умножала. Переставляла местами, подставляла буквы, смешивала буквы с цифрами. Ничего.