Три сердца и три льва (Сборник)
Шрифт:
– Я прилетел с юга, из-за пролива, за родней, – откликнулся ворон. – Тролли покорили Валланд и Вендланд. Эльфы гибнут сотнями. Они задали нам роскошный пир, но моим родичам придется поспешить, ведь война долго не продлится.
Вне себя от гнева, Скафлок схватил лук, наложил на тетиву стрелу и выстрелил. Но, глядя на мертвую птицу, он почувствовал, как ярость сменяется раскаянием и печалью.
– Зря я убил тебя, брат, – пробормотал он. – Ты никому не делаешь зла, наоборот, очищаешь мир от падали. Ты не угрожал мне, а я убил тебя, а мои
Вернувшись в пещеру, он вдруг заплакал. Рыдания сотрясали его тело. Фреда принялась успокаивать возлюбленного, словно он был маленьким ребенком.
Той ночью он никак не мог заснуть.
– Альвхейм рушится, – твердил он. – Прежде чем растает снег, он перестанет существовать. Завтра я оседлаю коня и поскачу на троллей. Скольких-нибудь из них я да захвачу с собой на тот свет.
– Не говори так, – попросила Фреда. – Не совершай глупости. Ты же можешь еще сражаться.
– Чем? – с горечью спросил он. – Корабли эльфов потоплены, воины мертвы или в цепях, а те, кто на свободе, прячутся, как мы с тобой. В прекрасных замках обитают ветер, снег да волки, враги восседают на тронах великих предков. Эльфы слабы, голодны, безоружны…
Она поцеловала его. И тут на единый миг он как будто наяву узрел во тьме серебристый клинок.
Он вскинулся, встрепенулся, стиснул зубы; его била крупная дрожь. Наконец он выдохнул:
– Меч!.. дар асов… ну конечно!..
Фреде почему-то стало страшно.
– О чем ты? Какой такой меч?
Прижавшись друг к другу, чтобы согреться, они лежали в сумрачной пещере, и Скафлок шепотом, словно опасаясь, что ночь подслушает, рассказал Фреде, как Скирнир принес на пир сломанный клинок, как Имрик велел схоронить оружие в подземной темнице, как Тюр поведал ему, Скафлоку, что близится срок, когда меч пригодится эльфам.
Фреда задрожала. Он никогда не видел ее такой испуганной.
– Мне это не нравится, Скафлок, – выдавила она. – Я боюсь твоего меча.
– Боишься? – воскликнул он. – Но ведь в нем наша единственная надежда! Одину, которому ведомо завтра, должно быть, известно было, что Альвхейм не выстоит, и он вручил нам клинок, чтобы мы покарали троллей. Безоружны? Ха, как бы не так!
– Грешно внимать языческим богам, – проговорила Фреда. – Они замыслили зло. Прошу тебя, любимый, забудь об этом мече.
– Да, боги наверняка что-то задумали, – признал он. – Но с какой стати им вредить нам? Волшебная страна мнится мне шахматной доской, по которой асы и етуны передвигают эльфов и троллей. Их ходы недоступны нашему пониманию. Однако мудрый игрок не швыряется фигурами.
– Но меч находится в Эльфхьюке!
– Я как-нибудь проберусь туда.
– Клинок же сломан. Где нам искать того великана, который будто бы сможет сковать его заново? Как заставить его, чтобы он выковал оружие против своих родичей-троллей?
– Придумаем. – В голосе Скафлока слышались стальные нотки. – Я знаю, как нам найти его. Пойми, лишь дар богов может спасти Альвхейм.
– Дар
– Ты бросишь меня из-за него? – Юноша даже отшатнулся.
– Нет, милый, нет, – она припала к его груди, – душа нашептывает мне о расставании…
Он прижал ее к себе, принялся целовать – неистово, исступленно; голова девушки закружилась, а он смеялся и ласкал ее. В конце концов Фреда совладала со своими страхами, убедила себя в том, что они недостойны невесты Скафлока.
Однако в глубине души она сознавала, что предчувствия не лгали. Будущее было горьким и мрачным.
Глава 19
На закате следующего дня они вывели из пещеры коней, вскочили в седла и пустили животных в галоп. Скафлок торопился: ему не терпелось завладеть клинком. Бледная луна выглядывала из-за облаков, ее призрачный свет серебрил заиндевевшие ветви деревьев и утопал в сугробах. Пар изо рта наводил на мысль о душах, покидающих тела убитых воинов.
Скафлок осадил коня.
– Пора, – прошептал он. Фреде почудилось, будто его шепот прогремел на весь лес. – Дальше я пойду один.
– Зачем ты так спешишь? – Фреда потерлась о его руку. Лицо ее было мокрым от слез. – Почему не дождешься дня, когда они будут спать?
– Солнечный свет разрушит колдовство, – объяснил он. – А когда я окажусь в замке, мне будет все равно, день на дворе или ночь, ибо тролли с тем же успехом могут и спать, и бодрствовать. И потом, обитатели замка помогут мне. Я полагаюсь в основном на Лию.
– Лия… – Фреда закусила губу. – Твой замысел представляется мне безумным. Разве у нас нет иного выхода?
– Нет. Тебе, милая, выпало самое трудное – ждать моего возвращения. – Он взглянул в печальное лицо девушки, словно хотел накрепко запомнить каждую его черточку. – До рассвета, не забудь, тебе нужно будет соорудить из шкур укрытие для лошадей. Я вернусь в обличье человека, иначе мне не унести мою ношу. Значит, я приду не раньше завтрашнего вечера. Будь осторожна, принцесса. Если вдруг покажутся тролли или если я не вернусь к вечеру третьего дня, беги отсюда, беги к людям и солнцу.
– Ожидание не пугает меня, – ответила она, – но бежать, не зная, жив ты или… – она запнулась, – или мертв, – это выше моих сил.
Скафлок спрыгнул на снег, быстро разделся донага, дрожа от холода, обернул шкуру выдры вокруг своих чресел, набросил на плечи шкуру орла, а поверх нее накинул волчью.
Фреда тоже спешилась. Они поцеловались.
– Прощай, любимая, – проговорил он, – прощай и жди.
Он отвернулся от плачущей девушки, плотнее запахнулся в волчью шкуру, опустился на четвереньки и произнес нужные слова. В тот же миг тело его начало изменяться, чувства на мгновение притупились, – и вот перед Фредой возник огромный волк. Зеленые глаза его посверкивали в темноте.