Три Учебника Успеха
Шрифт:
"Сам Кожемякин признается в дневнике: "с горем скажу, что не единожды чувствовал я, будто некая сила, мягко и неощутимо почти, толкала меня на путь иной, неведомый мне, но, вижу, несравненно лучший того, коим я ныне дошел до смерти по лени духовной и телесной, потому что все так идут"" [Нефедова И.М.].
Ко второй половине 20-х годов XX века преимущество М. Горького (преимущество в опыте, информированности, знании жизни), накопленное в ходе пешеходных путешествий конца XIX века, было в значительной мере утрачено. Приближался 1933 год, когда М. Горький окончательно переехал из Италии в Советскую Россию. Переехать нужно было не только "главным", но и "первым".
В мае 1929 года М. Горькому 61
"В конце мая 1929 года Горький снова едет в СССР, а в середине июня отправляется в поездку по Стране Советов, посещает Мурманск, Соловецкий лагерь, где перевоспитываются социально-опасные элементы. (...)
Две недели живет он в Ленинграде, осматривает Эрмитаж, Русский музей, Зоологический музей, Музей антропологии, электростанцию, заводы, торговый порт, типографию "Печатный двор" ("грандиозную фабрику книг"; теперь она носит имя Горького), встречается с писателями, руководителем ленинградских большевиков С.М.Кировым. (...)
20 августа Горький снова отправляется в поездку по СССР. На пароходе "Карл Либкнехт" он плывет по знакомой ему с детских лет Волге, осматривает Астрахань, Сталинград, затем Ростов-на-Дону, совхоз "Гигант", кавказское побережье Черного моря, Тифлис.(...)
На пути из Тифлиса во Владикавказ (теперь Орджоникидзе) горлом хлынула кровь. Пришлось вернуться в Москву, а 23 октября ехать в Сорренто" [Нефедова И.М.].
Конечно, передвижения на поезде, пароходе и иных механических средствах перемещения - это не пешеходные путешествия. Но эти поездки - "не вместо" легендарных исторических странствий по Руси, а - "в дополнение", и преимущество было в какой-то мере восстановлено.
"Горький никогда не мог забыть, что 27 октября 1922 года в Берлине, в кафе Ландграф, на докладе Шкловского "Литература и кинематограф", во время прений, при упоминании имени Горького, Маяковский встал и громовым голосом объявил, что Горький - труп, он сыграл свою роль и больше литературе не нужен" [Берберова Н.Н. "Железная женщина"]. Понимал ли В.В. Маяковский силу и мощь великого (пешеходного) путешественника, за которым была - пусть и стихийно сложившаяся - персональная Система успеха? Во всяком случае, при переезде в Советскую Россию М. Горького в 1933 году в прошлом уже была оставлена дата: 14.4.1930 г. (дата ухода В.В. Маяковского из этого мира).
ВЕЛИКИЙ ПЕШЕХОДНЫЙ ПУТЕШЕСТВЕННИК. Звучит! Где-то в звуках этого словосочетания прорисовывается мифологический образ легендарного русского путешественника Алексея ПешкОва, прошедшего пешком всю Евразию, в том числе, всю Россию, в начале пути побывавшего на Британских островах, а в завершении трансевразийского пешеходного путешествия посетившего Сахалин.
Возможно, написавшего циклы рассказов с горькими сожалениями о "непорядках", "жестокостях", "несправедливостях", которые, наверное, не могли не сопровождать строительство Великого Сибирского железнодорожного пути (гипотетические циклы рассказов "По Сибири", "По Дальнему Востоку", "По островам).
Надев широкий боливар,
Писатель смотрит на Сибирь.
Продолжившего пешеходное путешествие на Аляске и прошедшего через Северную и Южную Америки, побывавшего в Антарктиде. Направившего телеграмму Императору Николаю II: "Собранной мною за время трансконтинентального путешествия коллекции достаточно, чтобы заполнить большой музей, который станет самым чудесным на свете музеем и всегда будет привлекать в Россию тысячи иностранцев". Написавшего многочисленные и интереснейшие книги о путешествиях. Получившего приличные авторские гонорары. Лично знавшего церковных иерархов, организовавшего широкое издание в России комментированной Библии. Пославшего дедушке Василию в подарок редкую раритетную
""Простите, мирные долины,
И вы, знакомых гор вершины,
И вы, знакомые леса;
Прости, небесная краса,
Прости, веселая природа;
Меняю милый, тихий свет
На шум блистательных сует...
Прости ж и ты, моя свобода!
Куда, зачем стремлюся я?
Что мне сулит судьба моя?""
"Надев широкий боливар,
Онегин едет на бульвар..."
Алексей Пешков стал Максимом Горьким в 1892 году.
"...Рассказ "Макар Чудра" под псевдонимом "Максим Горький" появился в газете "Кавказ" 12 сентября 1892 года. (...) За следующие пять лет, наполненные непрерывной работой, он стал самым известным писателем России" [Быков Д.Л.].
"Имя - не только память об отце, но еще и указание на максимализм во всем; ну, а Горький - дань дурному романтизму, но что ж поделаешь. Горечи он повидал достаточно" [Быков Д.Л.].
Максим - более или менее очевидно; "высший".
Великих Александров в русской литературе было больше. Но, положим, Фабий Максим ("Медлитель") - исторический деятель не маленького масштаба. По-тихоньку - по-легоньку поверг такую мощную фигуру как Ганнибал. Традиции русские... Кутузов... Сталин...
"Ваше слово, Товарищ Максим!". То есть не слово, а много, очень много слов. "Пли!" Статьи. Книги. Тома! Собрания сочинений. "Ваше творчество, Товарищ Максим!". Не плохо звучит. (Примерно с 1888 года и до 1939 на вооружении армий стран мира имелся пулемет "Максим"). И мощность, и дальность выстрела, и скорострельность, - не то что у какого-то "Товарища Маузера".
"Горький". Можно подумать, что такой вариант псевдонима - это не результат творчества талантливого самородка, а результат работы (неплохой работы) специализированой фирмы. Отличное позиционирование.
Во-первых, приготовьтесь к оппозиционности, к критике, к неприятным темам. (Вы случайно не отвратительный мещанин? Не противник солнечного света, свежего воздуха, порядочности и образованности, критики и оппозиционности? Не держиморда? Не продажный интеллигент?). Если вы - человек думающий, критичный, современный, то вы взяли в руки правильную книгу.
Во-вторых, если уровень писательского мастерства вам кажется недостаточным, то примите во внимание трудную, горькую судьбу писателя, те страшные жизненные события, горькие впечатления, которые случились в его жизни. Эксплуататоры - покайтесь, а угнетенные - прибодритесь; книгу вы приобрели правильную, обратите главное внимание не на писательское мастерство, а на тематику.
Позиционирование беспроигрышное.
"Минсим Сладкий" - может быть, и забавно, но это путь в третьестепенные литераторы, малоразличимость, в мало(без)скандальность, в безвестность. Не лояльность мещанской, купеческой среде, собственности делала внезапную славу, тиражи, крупные гонорары, а, наоборот, изображение отрицательных сторон "унылого", "тягостного", "жестокого" мира, подлежащего "отправлению" в прошлое... Те правила той литературной карьеры предполагали изображение мещанской среды, да и вообще "старого мира", с (большой, великой) критичностью (беспощадностью?).