Три выбора
Шрифт:
Через пять секунд динамик снова ожил:
– Я так и думал… Никто ни с идеями, ни с благодарностями за зарплату в дверь не стучится… Ну, значит, все свободны…
И никто из нас, молча ушедших «по домам», не увидел, как Ефим Семенович, оставшись, наконец, один в своем кабинете, расслабился и погрузился в медитацию.
И понеслись в его сознании неожиданные рваные мысли вовсе не о деньгах, кредитах и прибыли, а о геологических эпохах, запечатленных слоями земной коры; о мириадах крохотных энтомологических органических существ, обнаруживаемых в пустотах земли, под сдвинутыми камнями, в ульях и курганах, о микроорганизмах, микробах, бактериях, бациллах, сперматозоидах; о неисчислимых триллионах биллионов миллионов неосязаемых молекул, удерживаемых силами межмолекулярного сцепления в единой
А после этого вихря мыслей, как и предсказывал Ошо, наступило очистительное блаженство пустоты сознания, той пустоты, которая на ступень глубже животворящего хаоса, и с которой можно и дальше пойти вверх по ведущей вниз лестнице Бытия…
Часть 2
Глава 14
О начале вечерней компьютерной сессии, письме окраинского писателя Лавентинова и моих соображениях в связи с высказанными им суждениями, в том числе о загадочных артефактах, грезах о покаянии журналиста Леснова, а также о коллекционной работе индонезийского ремесленника.
Все совершается как надо,
Хоть и не сразу, не сполна…
На полке кухонного шкафа я нашел пакетик с сухим картофельным пюре, в холодильнике – калачик полукопченой колбасы с сыром, кружка с кофе была недопита ещё с утра, а хлеба хватило бы на взвод солдат – я забыл, что Ната оставила мне два батона и, возвращаясь домой, купил еще два – что б, значит, «не бегать лишний раз»…
В моей комнате на столе уже накопилось множество предметов, которые как-то незаметно занимают рабочую плоскость, не оставляя места даже листку бумажки «для записи» срочной телефонной информации: немытая кружка, конверт из страховой компании, пузырек с «каплями датского короля» (что-то покашливать стал), пепельница с горкой табачной золы и отработанных трубочных фильтров, провода коммутации блоков питания аккумуляторов фотоаппарата и мобильника, две нечищеные трубки, три зажигалки, старые очки, не первой свежести трубочные ершики, пластмассовые коробки от CD, файлы с какими-то распечатками, и, конечно, книги – и те, что были просмотрены, и прочитанные, и требовавшие срочного прочтения…
Я сдвинул всю эту массу к краю, не стал обращать внимания на упавшие ершики и зажигалки, поставил кастрюльку с картофельным пюре, приготовленным только что из заваренного крутым кипятком содержимого красивого желтого пакетика, положил колбасу, хлеб, пакетик майонеза и включил компьютер…
Задач у меня сегодня было три: ответить на почту, прочесть очередной вариант биографии Эверетта, составленной Женей Цивошвехом из Тормасока (он размещен на одном из англоязычных сайтов и мне было очень интересно сопоставить его с материалами моей заветной Гибралтарской папки) и, наконец, хотелось поработать над многострадальной статьей, центральная идея которой была очень для меня важна, но оформить ее достойно никак не получалось.
Начну, конечно, с почты. Здесь нужно быть очень аккуратным – забудешь ответить пару раз и можешь не только потерять контакт с интересным человеком, но и приобрести в Сети репутацию «глухого тетери», а это значит, что и тебе отвечать не будут – «в узких кругах» такого рода информация расходится широко и быстро.
Так, что же залетело в мой почтовый ящик сегодня? Неужели только мошка спама? Опять про «гарантированные e-mail-рассылки» и «дачные участки от 1 гектара»? Нет, не только! Вот забавное письмо: «Кажется, вот разгадка продолжающегося бреда во Вселенной…». Автор приглашает посетить сайт, где эта разгадка представлена. Но если какой-то простак «клюнет»
Ого! А вот и действительно важное письмо! Из сопредельного государства от и вправду хорошего писателя и историка Андрея Лавентинова. Я познакомился с ним во время одной командировки в «бывшую матерь городов Руссийских» – Кыйив.
Матерь, по моим впечатлениям, для своего возраста выглядит просто прекрасно, а за последние годы и вовсе расцвела! Может и правда, что «на склоне лет», как и в юности, «самостийность» полезна для оптимистичности мироощущения?
Я, во всяком случае, нашел живущую самостоятельно «матерь городов» буквально омоложенной и кое в чем – например, в свободном дыхании уличной стихии – даже превосходящей свою знаменитую дочку Моркву.
Правда, кое в чем другом это омоложение явно «переходит разумные границы» и превращается в синдром «впадения в детство» с его непомерным эгоизмом, обидчивостью, склонностью к необдуманным шалостям, неспособностью трезво оценить свои силы и отсутствием элементарной бытовой воспитанности…
Но это все «общие впечатления» о городе. Тем более, что и для Лавентинова не родного – он из другой окраинской столицы. Да и встреча наша была короткой и достаточно формальной. Запомнил я только эмоциональное выступление Лавентинова на каком-то заседании, посвященном «альтернативной истории», на которое меня каким-то образом занесло. Собралось довольно много «альтернативщиков», но, насколько я понял, никто из них ничего не слышал об Эверетте. По приезде в Моркву я написал Лавентинову письмо, в котором и задал несколько вопросов о «теоретической базе» альтернативной истории в понимании ее практических деятелей – писателей.
И вот теперь получил ответы на них. В самом главном я оказался прав – эвереттика пока оставалась для них «тера инкогнита». Вот что пишет мне Лавентинов: «Об эвереттике как таковой я до Вашего письма не подозревал, но что мешало мне прийти к аналогичным выводам самостоятельно? Тем паче я худо-бедно историк. По-моему, так и получилось. Поэтому эвереттика не вызвала у меня ни отторжения, ни особого удивления. И так бывает. И этак тоже».
Понятно. Для 99 % жителей Земли с точки зрения их практических нужд и деятельности совершенно все равно, стоит ли она на трех слонах и черепахе, являет ли собой центр коловращения светил – Солнца, Луны и «сферы неподвижных звезд», или как рядовая планетка крутится вокруг Солнца, увлекаемого в свою очередь вихрем галактического вращения…
Но в таких вопросах совершенно неважно ощущение большинства. Большинство и Зворыкина от Зорькина вряд ли отличает, но телевизор смотрят все! Важно то, что для 1 % (а, может, и чуть больше?) это – не пустой вопрос. И то, что Лавентинов «нутром» дошел до близкой к эвереттике точке зрения – тоже не пустяк! Значит, она отражает столь очевидные для мыслящего человека вещи, что и без «математической оболочки» легко «принимается внутрь»…
Далее Андрей Леонтьевич так комментирует мое предположение о том, что, например, по одной монете 1686 года, найденной в культурном слое XII века, или по одному автографу Пушкина 1841 года можно считать экспериментально доказанным эвереттическое явление склеек реальностей: «Никто одной монете не поверит – если она не в мощном „контексте“ иных источников. И рукописи не поверит тоже. Между прочим, „Слово о полку“ – обычная подделка и все (специалисты) это знали с самого начала. И что?».
Здесь я должен согласиться. В подавляющем большинстве не поверят. Но уж в вопросах веры это – вообще не аргумент. В бога Вицлипуцли не верят гораздо больше, чем 99,99 % людей. Но можно ли на этом основании делать логический вывод о том, что такого бога нет?
Вместе с тем мы оказались полными единомышленниками в вопросе о состоянии «официальной науки»: «Насчет „официальной науки“ – разговор длинный. Мне кажется, что она сейчас подобна Церкви в 18 веке – застой, кризис, стагнация, догматика. И дикое самомнение. Научное познание – только ОДИН ИЗ способов познания мира, тем паче, не панацея и (еще тем паче) не самоцель. Ученые во многих вопросах столь же ограничены, как и жрецы. Кастовое мышление!»