Тридцать четыре холостяка или Дневники народной свахи
Шрифт:
Я нервно хихикнула и отвела от девушки взгляд. Пороша — е-мое, ничего себе родители имечко дали. А ведь девушка довольно приятной на вид внешности: черные волосы аккуратно заплетены в толстую косу, глаза карие, брови полумесяцем и пухленькие губки. И снова во мне проснулся комплекс неполноценности. Хотя вот имечко да, подкачало.
— Ты чего, — Пороша нахмурилась, — смеешься?
— Нет, — пискнула я и постаралась скрыть улыбку ладонью.
— Смеешься! — воскликнула девушка. — А над чем, если не секрет?
И ведь по интонации было понятно, что она
— Да так, — я постаралась взять себя в руки, — просто случай один вспомнила…
— Какой? — не унималась Пороша.
— А не скажу, — наморщила нос. — Ты мне лучше поведай, чего это постоянно с Огнеславом ссоришься?
Девушка заметно напряглась и уткнулась в кружку.
— А откуда ты знаешь? — буркнула она.
— Дык все знают, — я подперла подбородок ладонью и приготовилась слушать.
— Вот ведь… — она с шумом поставила кружку на стол. Благо там чая осталось немного, а то бы пролила. — Мужики, а все туда же — сплетничают! И ничего мы не ссоримся!
Лицо девушки пошло красными пятнами, и она с шумом стала втягивать через ноздри воздух.
— Рассказывай, — махнула я рукой и стала возиться на кухне с готовкой. Решила совместить полезное с полезным. И поесть приготовить и, в конце-то концов, разобраться с проблемами двух голубков.
Пороша грустно вздохнула и стала рассказывать…
Познакомились они примерно год назад в деревне. Туда обозы с товарами приехали, и богатыри заезжали на диковинки посмотреть. Там она и столкнулась с Огнеславом. Он ей сразу приглянулся: высокий, ладный, с каштановыми волосами, которые были убраны в небольшой хвостик, прямой нос и открытый взгляд голубых глаз. Ну, и он ее заметил почти сразу. Так и стали потихоньку общаться, а потом — встречаться. Только вот время шло, а богатырь предложение все не делал. Пороша стала подозревать, что таких как она у него много, ну и ревность в ней проснулась. Огнеслав сначала терпел, потом уже стал срываться. Так и начались их ссоры. То Пороше не понравилось, как он с девушкой из соседнего дома общался, то не так на кого посмотрит, то не то скажет. В общем, довела мужика. Хотя, по ее словам — это он во всем виноват и это он такой нехороший. Женская логика она странная дюже — иногда даже самой женщине непонятна. Вот и мне была непонятна логика Пороши.
— Ладно, — я поставила в печь несколько котелков с гречкой и снова села на скамью. — Огнеслав приедет, и будем разбираться.
— Ох… — тяжело вздохнула девушка. — Опять поссоримся…
— Поссоритесь, — уверенно киваю, — обяза…
Договорить я не успела. Со стороны погреба раздались истошные вопли кота. В следующее мгновение он, перепрыгнув через стол, приземлился прямиком мне на лицо и повалил своим весом со скамьи. Я свалилась на пол, больно ударившись спиной о деревянный пол. Кот продолжал истошно орать и отцепляться не желал. Если до этого момента я еще сомневалась, что они все дружно сговорились, то после такого выкрутаса рыжего Казановы, все сомнения исчезли, уступив место уверенности: сговорились. Причем четко спланировали
— Отцепись! — раздался мой, приглушенный толстым телом кота, голос.
— Ни за что! — нервно замотал головой Тимофей.
— Тимошка?! — кажется, Пороша вышла из ступора.
— Ой… — кот резко выпустил мои многострадальные волосы, в которые вцепился своими лапами, и переключил все внимание на нашу гостью. — А ты тут как оказалась?
Я спихнула этого безобразника с груди (а то пристроился, понимаешь ли, своей попой на самом дорогом) и осторожно села. Синяк мне обеспечен — знатно я со скамьи слетела. Самое обидное заключалось в том, что скамья-то стоит, а я — нет!
Поднявшись на ноги, одарила усатого безобразника укоризненным взглядом. Тот же в свою очередь нервно дернул пушистым хвостом и забрался на скамью.
— То есть, — я плюхнулась рядом, потирая ушибленную спину, — извиняться не будешь?
— Не-а, — мотнул головой рыжий.
— Кормить перестану… — так, между делом, произнесла я и отвернулась от Тимофея.
— Ну, ладно, — нехотя произнес кошак. — Прости.
— М-м-м… — делая вид, что обдумываю, принимать или нет его извинения, протянула я. — Нет, не прощаю.
— Алена! — возмутился Тим.
— Иди в баню, — махнула на него рукой и уже Пороше сказала. — И так у нас каждый день.
— Угум… — захлопала глазами девица.
— А ты в меня вцепилась с обвинениями, что я твоего жениха увести хочу, — строго посмотрела на Порошу, чтобы она прочувствовала всю глубину своей вины. — Да мне просто некогда уводить чужих женихов!
— Своего никак завести не может, — буркнул кошак и как-то странно на меня посмотрел. В зеленых глазах читалась неприкрытая усталость.
— А когда богатыри с границы приедут? — спросила Пороша у кота-ученого.
— Дык, к ужину, — ответил рыжий, — как всегда. А что?
— Да так… — замялась девушка и отвела от кота взгляд.
— Буду с этими вечно ссорящимися голубками проводить сеанс семейной психологии, — потерла руки в предвкушении моя мстительная персона.
— Это как? — хором спросили мои собеседники.
— А так, — довольно хмыкнула я. — Будете сидеть и душу мне изливать, а я буду кивать и малевать рисунки в блокноте.
На меня уставились две пары ничего не понимающих глаз. И чего я непонятного такого сказала? Самой непонятно.
Глава 9
В которой продолжают искать невест и терзаются сомнениями
— О-о-о, — раздался голос Любозара из сеней, — Аленка снова нас диковинками кормить будет!
И ничего это не диковинки… Подумаешь, салат овощной на масле растительном сделала. Неужели у них такого не готовят?
— Хм… А мясо не Аленушка делала, — подал голос Светик. И таки опять угадал! Пороша, скрипя зубами, мне все-таки помогла приготовить ужин. Пришлось давить на самое больное место — Огнеслав. Как услышала она от меня угрозы, что я ее жениху пожалуюсь, что та для своего любимого готовить не захотела, так тут же подрядилась и давай мне с готовкой помогать.