Тридцать три несчастья

Бэйн Екатерина

Сейчас меня мучает вопрос: что же мне с вами делать? Нет, я уже не думаю вас убить, это в прошлом. Но все-таки? Как вы думаете? Полагаю, вы сумеете ответить на этот вопрос со всей определенностью. Правда? Но мне все же нужно подумать. Так что, возможно, мы с вами еще встретимся. Я не прощаюсь.

До возможной встречи, Дуглас Элиот Кингсли».

Я опустила руку с письмом. Заметила, что сигарета догорела почти до фильтра и обожгла мне пальцы. Я сунула ее в пепельницу с шипением. Черт, вечно со мной происходят такие вещи.

Идиотское

письмо. Дурацкое. Он что же, хотел меня попугать перед уходом? Ну и дурак. Я совсем не испугалась. Найдет он меня, как же. Попробуй. А если и найдет… что же я тогда буду делать, если Кингсли меня все-таки найдет? Ну, не знаю. Что-то сделаю, наверное.

Я полезла в сумочку и долго с остервенением рылась в ней. Наконец, нашарила пистолет и положила рядом с собой. Посмотрела на него, фыркнула и отвернулась. Что-то с памятью моей стало. Склероз. Неужели, забыла, что пистолет — не то оружие, которое производит на него впечатление? Дырку в голове забыла? Ох.

Приподнявшись на локте, я оглядела комнату в поисках более подходящего оружия. Что там помогает против вампиров? Кресты, колья, святая вода? Увы, я обнаружила только полное отсутствие вышеперечисленного. Ну, нет у меня святой воды, нет.

Стоп, Тора! Это что же получается? Ты ему веришь? Ты веришь, что он — вампир? Свихнулась совсем. Вампиров не бывает. Да, это непреложная истина. Но все-таки, почему он прострелил себе голову и не умер?

Усевшись на постели, я некоторое время смотрела в противоположную стену, а потом упала на подушку. Все, хватит. Все это фокусы, чушь, ерунда и чепуха. Написал Кингсли письмо, решил попугать напоследок глупую репортершу. Поставить, так сказать, точку во всей этой истории. Пора спать. Хватит забивать голову чепухой. Впереди у меня три выходных дня, нужно провести их с пользой. Отоспаться, наконец, как следует.

Я потянулась и тут какой-то звук привлек мое внимание. Я приподняла голову и прислушалась. Стук. Кто-то стучит в дверь. Кого это там принесло?

— Дайна, ты? — спросила я.

Уж очень неохота было вставать.

Никто не отозвался. Чертыхнувшись, я встала и подошла к двери.

— Ну, кто там? Энн?

Нажала на ручку и выглянула в коридор. За дверью никого не было. Я пригляделась повнимательнее. Пусто.

Это начало меня злить. У соседок не было дурацкой привычки стучать мне в дверь, а потом убегать с хохотом. Такие шуточки более подходящи для тинейджеров. Пожав плечами, я закрыла дверь и заперла ее на ключ. Это я делаю очень редко, но сейчас мне почему-то захотелось так поступить.

И вновь прозвучал стук. Я громко выругалась и заявила:

— Проваливайте. Что за идиотские шутки!

Стук повторился. И только сейчас до меня дошло, что стучат вовсе не в дверь. Стук доносился со стороны окна. В принципе, в окно тоже можно постучать, ничего особенного в этом нет. В них даже залезают, когда дверь недоступна. Да, но вот только я живу на девятом этаже. Забавно, правда?

Я подошла к окну и одернула штору.

То, что я увидела за ней, невозможно объяснить здраво, но если подумать, что во всей этой истории можно так объяснить?

За окном я увидела Дугласа Кингсли. Он преспокойно стоял за окном так, словно я жила не на девятом этаже, а на первом. С минуту я молча на него смотрела, а потом приоткрыла окно и спросила:

— Ну?

— Вы рады меня видеть? — отозвался он, улыбаясь.

— Очень, — ответила я, — я просто в восторге. Даже не знаю, куда деваться от счастья. Между прочим, в помещение входят через дверь. И если вы так уж хотите нанести мне визит, то могли бы воспользоваться ею.

— Не мог, — он покачал головой, — вы меня не приглашали.

— Если б сюда ходили только те, кого я приглашала, то я редко видела бы здесь гостей.

— Это другое дело. Люди могут ходить где угодно.

— Ах, да, — вспомнила я, — вы можете войти в дом, только если вас пригласили. Знаете, в этом есть свои плюсы.

Кингсли рассмеялся.

— Боитесь?

— Да нет, — я пожала плечами, — у вас навязчивая идея? Вам очень хочется меня напугать?

— Нет. Просто, мне интересно ваше отношение к этому. Обычно, меня боятся.

— А-а, — протянула я.

— Ну, так как? Вы будете держать меня за окном или пригласите войти? Мисс Дэннингс? Тора? Мне можно называть вас так?

— Сколько угодно, — ответила я, — и оставьте «вы» своей бабушке. Человек с таким жизненным стажем, как у вас может говорить «ты» кому угодно.

— Значит, вы меня приглашаете? — уточнил он.

— Ну, сперва мне хотелось бы кое-что уточнить. Зачем вы пришли?

— Я не причиню вам вреда. Просто хочется поболтать.

— Вы еще не наговорились?

— Может быть, вы удивитесь, Тора, но мне очень редко удается так просто поболтать с кем-нибудь.

— Вам не хватает общения. Бедненький, — съязвила я.

— Если бы я захотел вам что-то сделать, то поверьте, Тора, мне не пришлось бы долго искать, как это сделать. Это очень просто.

— Ладно, — я пожала плечами, — заходите. Убедили.

Кингсли перешагнул через подоконник и оказался в комнате. Огляделся кругом и приподнял брови.

— Вы здесь убираете?

— Иногда, — не стала я кривить душой, — очень редко. А что?

— Да так, — он сделал несколько шагов, подошел к стулу и критически на него покосился.

— Нет, не сюда, — предупредила я его, — я пролила на него томатный сок. Вон кресло.

Кингсли сел в кресло и откинулся на спинку. Взглянул на столик и спросил:

— Приготовили пистолет?

— Ага, — я без лишних церемоний плюхнулась на кровать, — будете плохо себя вести, прострелю вам черепушку.

Он хмыкнул.

— Читал вашу статью.

— Ну и как?

— Как я и ожидал, ни слова правды.

— Я должна была писать правду? Как вы думаете, сколько прошло бы времени, прежде чем меня бы выперли вон из редакции? Минут пять, не больше.