Тридцать три несчастья
Шрифт:
Поскольку земли эти в плане аномалий чистые, двигаясь быстро, тут можно преодолеть значительно большие расстояния, нежели в других местах Зоны. Только раз Шрам немного замедлился, обходя здоровое пятно радиоактивного заражения.
И то ли Стрелок шел так медленно, то ли он остановился посреди пути по какой-то причине, но наемник нагнал его достаточно быстро.
Одиночка обернулся на шум, когда Шрам приблизился, на лице его мелькнуло изумление. Оно быстро переросло в настороженность, потому что наемник, похоже, по-настоящему спешил, раз до сих пор не мог отдышаться. Дело
– Выброс.
Несмотря на всю опасность этой ситуации, от сердца отлегло. Но теперь неплохо бы самим уцелеть. Стрелок кинул взгляд через плечо, но в тех развалинах напрасно искать убежища. Жизнь может и удастся спасти, но не рассудок.
– Сколько? – коротко спросил он. Понять, что сталкер имел в виду, было непросто, но наемник разобрался:
– Меньше часа.
«Плохо!» Вслух Стрелок ничего не сказал, нужно беречь дыхание. И они, не сговариваясь, побежали.
Через некоторое время стали отчетливо проявляться первые признаки, видимые только перед самым выбросом. Где-то далеко, очень далеко, поднялся тяжелый гул, пошедший по нарастающей, краски поблекли. Будто бы всю Зону заволокло неведомым туманом – какое-то странное излучение. И среди этого вдруг завибрировал дозиметр, точно в такт щелчкам, отмеряющим уровень радиации.
– Здесь радиоактивный очаг! – с легкой паникой в голосе воскликнул сталкер, силясь перекричать шум ветра и звон, поднявшийся в ушах.
– Пойдем в обход – не успеем. Глотай весь антирад, что есть, и напрямую!
Стрелок счел это решение верным. Потом можно подумать и о последствиях такого кросса, и о передозировке противорадиационных препаратов, сейчас главное – успеть. На ходу вытащив тубу, он разом заглотил несколько таблеток, успев порадоваться, что теперь их не нужно вкалывать, иначе на бегу сделать это было бы поистине невозможно. То же сделал и Шрам.
Горло саднило и кружилась голова. Дозиметр бился в истерике, и от того, насколько долго он не прекращал подавать сигналы, становилось жутко. Но вот, наконец, он совсем затих, и стало ясно, что этот участок пути они преодолели.
Дернув спутника за рукав, Стрелок вынудил его обернуться, а сам уперся руками в колени, едва дыша.
– Больше... Не могу... – схватив одиночку за шиворот, Шрам легко поставил его на ноги, и некоторое время тащил за руку, позволив опереться на себя. Сталкер поспевал как мог, хотя силы его уже давно кончились, и продолжал двигаться он на голой силе воли.
Выброс наступал на пятки – обоих людей на секунду оглушило, а затем дрогнула земля.
В дом они влетели, уже хлюпая кровью из носов и едва различая предметы из-за приступа сильнейшей мигрени. Медленно, мучительно медленно, но верно, напряжение начинало спадать.
– Где вас черти носили, вы же едва успели! – Доктор подскочил к ним, как коршун, готовящийся обрушиться на добычу. Но, едва увидя состояние своих подопечных, он смягчился и произнес только:
– Бедные вы мои идиоты...
– Это все он, – наемник ткнул пальцем
Доктор что-то еще произнес, потом сказал, что бы они не разлеживались на холодном полу, и что он сейчас вернется.
Сталкер, таки поднявшись на дрожащие ноги, оперся рукой о стену. В нем происходила отчаянная борьба между самолюбием и благодарностью. Чем-то похожим на благодарность, потому что переломить свое уже устоявшееся мнение он не мог.
– Спасибо, – наконец негромко буркнул он и поспешил ретироваться из комнаты, едва не упав при этом и чуть не опрокинув на себя вешалку.
***
– Куда ты теперь?
– Пока не знаю, – честно признался сталкер. – Не могу долго без дела сидеть. Схожу к ученым, может, работенка у них какая-нибудь найдется.
Доктор поморщился, и неодобрительно сказал:
– Ты же знаешь, сталкеры для них – не люди, а живые приборы. С учеными опасно работать.
Про себя Стрелок согласился. Задания Сахарова были простыми только на первый взгляд, и, хотя он не скупился на плату, оно того не стоило. Интересно, скольких сталкеров он угробил?
– Не все такие. Круглов, например, мне не раз помогал. Он предупредит, если поручение будет заведомо самоубийственным.
– Круглов твой – всего лишь лаборант, его самого в расход пустят, если он еще жив. Что, скажешь, нет?
Доктор сложил руки на груди и проницательно посмотрел на сталкера. Он не ждал ответа, по сути, его вообще мало интересовал предмет их разговора – что толку, если Стрелок сейчас покивает, а сам все равно сделает по-своему? Спор он затеял с другой целью – понаблюдать за подопечным. И сейчас Доктор счел, что сталкер просто не готов снова выходить в Зону. Настрой его... Был не тот. Стрелок полегчал в движениях, но потяжелел в жестах. Нет ни тени возможности, что он вернется к нему обратно живым, или хотя бы целым. Если человек ищет себе смерти, Зона быстро доведет его до нужной кондиции.
Доктор хотел бы вечно стоять между своим другом и опасностью, но он не мог, да и упертый сталкер ему все равно бы не позволил. Но этот случай такой, когда самому Стрелку права выбора давать нельзя. Он и так дров наломал. У Доктора была одна идея, как сохранить ему жизнь, и он вдруг перевел тему:
– Останешься хоть до обеда?
– Останусь, – Стрелок кивнул, но при этом посмотрел на Доктора в высшей степени подозрительно – его обычно острый взгляд сейчас был задумчивым. По опыту он знал, что ничего хорошего это не предвещает.
***
Наемник был весь бледный и щурился на тусклый свет. Хотя от выброса спрятаться они успели, того времени, что он пробыл на открытой местности хватило, чтобы его подкосить.
– Ложись, – Доктор неожиданно сильно толкнул мужчину в грудь, заставив откинуться на кушетку. Шрам терпеть не мог оказываться в столь неудобном положении, да еще и без оружия, но, пересилив себя, послушно замер. От Доктора исходила теплая волна уверенности и надежности, и настолько сильным оказалось это ощущение, что он неожиданно для себя совершенно успокоился.