Тридцать три несчастья
Шрифт:
– Что за ерунда...
Все произошло слишком быстро для обычной грозы, да и никаких признаков не было перед ней. Грома, собственно, не было тоже до первой молнии. Появлялись они одновременно, а значит, расстояние от источника ничтожное. Почва шатнулась под ногами.
– Отходим!
Следующий разряд пришелся ближе. Настолько, что на земле, куда он попал, образовалось жженое пятно и донесся отчетливый запах гари. Все это напоминало огромную «электру» , расползшуюся над землей, но даже блуждающие аномалии не берутся из ниоткуда. К тому же, судя по вектору направления,
Зарницы сверкали, образуя неровную дугу в отдалении, но пройти мимо было уже нельзя. Слишком поздно.
Спутники жались к тихо шепчущей реке, бесполезно перебирая в уме возможные пути отступления, которых не осталось.
– У нас только один выход! – наемник обернулся к воде.
– Ты совсем дурак!? Мы поджаримся заживо, когда ударит молния, – сталкер не находил лучшего варианта, но все его знания физики, да и простая логика бунтовали против этого.
– Не когда, а если! Выбора нет.
Стрелок безнадежно обернулся, видимо прикидывая время, за которое гроза доберется до них. Ждать дальше нельзя. Шрам постарался одним взглядом показать – теперь тебе лучше послушать меня.
Они спрыгнули вместе.
В том и заключалась разница между этими двумя – умом, умением решать сложные аналитические задачи обладал сталкер, а мудростью – способностью находить наилучший выход из любых ситуаций – наемник.
Вода оказалась ледяной и гнусной на вкус, дыхание перешибло. Но страх гнал дальше, хотя Стрелок то и дело порывался обернуться назад. Шрам выволок его из черной воды, не давая опомниться, и они отбежали от реки еще на добрую сотню метров. Разряд молнии, в этот раз особенно сильный, взвился и грохнул высоко в небе, как рычащий в ярости хищник, оставленный без добычи. Злое эхо прокатилось по холмам, не желая сдаваться, но вскоре и оно погибло, натолкнувшись на лес. Остался слышим лишь шорох волн, темных, как смола.
Теперь, когда немедленная смерть им не грозила, постепенно вернулось нормальное мироощущение. Стрелок пришел в себя, когда понял, что замерзает на ветру. Винтовка скользила в руках, изнутри нее выливалась вода, а одежда отяжелела и неприятно липла к коже.
– Что делать будем, гений тактики?
После недолгого молчания, во время которого Шрам хоть как-то старался выжать куртку, Стрелок, давно плюнувший на это, с задумчивым видом сказал:
– Мне кажется знакомым это место. Ты случайно не видел на карте железную дорогу?
– Видел, – наемник показал примерное направление. – Точно не помню, но по-моему, до нее километра два. А что, ты здесь был?
– Можно и так сказать. Только не у реки, а со стороны леса. Тут неподалеку есть железнодорожная станция, которую я раньше использовал как убежище, и если ничего не изменилось за это время, то там безопасно.
Стрелок попытался припомнить, как давно он не заходил туда, но не смог. В Зоне спокойный район за один выброс может превратиться в опаснейший, и наоборот – ранее непроходимый стать легкодоступным. Увы, сейчас это ближайшее из укрытий. Не принимать же, в самом деле, всерьез те жутковатые домишки на противоположном берегу.
– Чего
Ломкая сухая трава мешала идти, как нарочно цепляясь при каждом шаге, а доставала она до самого пояса. Но вскоре спутники вышли на бывшую дорогу, проложенную жителями, и теперь пошли быстрее. Она находилась в ужасном состоянии, еще несколько лет, и вообще ничего не останется. А может и останется – кто знает эти временные феномены.
– Пришли.
– То есть? И куда?
Сталкер вместо ответа сделал еще несколько шагов, и сквозь заросли кустарника глянули серые ступени. Растение так разрослось, что заподозрить здание среди переплетенных веток оказалось весьма сложно. Это Шраму понравилось – мало того, что люди сюда заходят нечасто, они и не увидели бы полустанок, не оказавшись вплотную к нему.
Внутрь спутники вошли настороженно, обследуя каждый темный угол, ловя любое движение. Все поросло паутиной и пылью за то время, пока тут никого не было.
Глаза наемника наткнулись на неподвижный янтарный взгляд.
Шурх! Огромная встревоженная птица с шумом спланировала с подоконника, хлопая крыльями.
– Твою бога душу! – выдохнул сквозь зубы Шрам, когда сова скрылась, мелькнув крапчатым оперением. Рядом что-то неразборчиво, но явно нецензурно прошипел Стрелок.
Одиночка опустил оружие, и, швырнув рюкзак на панцирную койку в углу, на том завершил обследование. Уж если птица тут обосновалась, значит точно безопасно. Чутью животных можно доверять.
Он сел на одно колено и выдвинул из под кровати ящик – за ним на свет показались спички и спиртовая горелка. Ее сталкер установил посреди комнаты, и скоро мрачный, покинутый зал ожидания будто бы немного ожил.
Все стулья были сдвинуты к стенам, и на их месте Шрам обнаружил два матраса. Даже стол имелся – хороший, оборудованный тайник. Окна частично залеплены кустарником, снаружи огня не видно. Если бы не странное чувство запустения, чего-то безвозвратно потерянного, комнату он бы, пожалуй, мог назвать уютной.
Наемник содрал с себя насквозь мокрую шинель, раскинув ее на полу. Запасной комплект одежды у него был, но прежде, чем переодеться, мужчина снял верх и осмотрел покалеченную кровососом грудь. На коже проступили страшные сине-черные пятна.
– Нужна мазь? Тут есть против синяков, – голос прозвучал с сочувствием, хотя у самого Стрелка левая рука вообще теперь походила на сплошной синяк. Сталкер не успел скинуть верхнюю одежду, с него до сих пор капало, и тот непрерывно ежился.
– Ерунда. Как твоя нога?
– Нормально, – отмахнулся он и сильно потянул завязки на плаще у горла, чтобы таким дурацким способом скрыть смущение. В результате чего несколько раз чуть не порвал, пытаясь развязать.
– Дай я, – не выдержал наемник. Мозолистые царапучие пальцы мимолетно коснулись шеи, и узел сам собой распутался.
Сталкер с негодованием отстранил от себя чужую руку и ушел в соседнюю комнату дежурного за одеждой. Шрам тем временем привел себя в порядок и разложил сушиться вещи, а пока не было спутника, решил вскипятить чай. Помятый аллюминиевый чайник тут тоже нашелся.