Тридцатого уничтожить!

Доценко Виктор Николаевич

– А вы что, его уже взяли?
– парировал тот.

– Нет но сейчас возьмем!
– Икс-два кивнул в пролом ворот.
– Он внутри!

– Ну-ну...
– загадочно покачал головой Восьмой.
– Посмотрим на работу хваленых Иксов... издалека, - насмешливо добавил он и направился за угол.

ТРЕТИЙ

За окном кабинета как на ладони был виден Кремль. В лучах заходящего солнца золотом горели его купола.

Виктор Николаевич Севастьянов не зря столько лет составлял "черные списка", которыми он так дорожил и гордился, оберегая их как зеницу ока.

Когда

его вызвал к себе ближайший помощник Президента, он уже знал, что нужно сделать, чтобы и "волки были сыты, и овцы целы".

Первым делом он решил выведать, чем сейчас занят их бывший сослуживец и коллега - генерал Рассказов? Он не видел его уже несколько лет и ничего не знал о нем. Стоило ли на него делать ставку?

Это был самый трудный период его жизни, даже небольшая ошибка могла стоить ему головы. Он прекрасно понимал это и решил до самого конца занимать выжидательную позицию.

Как ни удивительно, ему удалось вычислить довольно точно: несколько нужных встреч дали ему возможность составить полное и достоверное мнение о том, что именно Рассказов и является той "темной лошадкой", поставив на которую можно сорвать самый большой выигрыш в жизни.

Оставалось только одно - суметь представить себя перед Рассказовым в таком свете, чтобы у того самого появилось желание встретиться с ним лично, а не через посредников.

Прошло совсем немного времени, и Виктору Николаевичу удалось воплотить в жизнь и эту часть плана. После личного контакта, когда Рассказов принял бывшего соратника на своей шикарной вилле, он понял, что не ошибся.

В силу своего жизненного правила - никогда до конца не раскрывать своих козырей - он предложил Рассказову только часть своих списков и был несказанно удивлен, когда тот, нисколько не задумываясь, предложил ему работать "вместе". А сумма месячной оплаты была такой огромной, какая не снилась Виктору Николаевичу даже в самых розовых мечтах. Так и стал Виктор Николаевич Севостьянов агентом Рассказова, получив псевдоним-кличку Третий.

Благодаря занимаемому им положению он часто бывал за границей, имел свою явочную квартиру, которую ему оплачивали, и знал только двух людей: самого Рассказова, с которым имел один личный контакт, и Четвертого, с которым никогда не виделся и вел только телефонные разговоры, причем звонил ему лишь сам - тот не знал его номера телефона и никогда не догадывался, где и кем он работает.

Вот и сейчас Виктор Николаевич сам набрал номер кабинета Четвертого и сказал условную фразу:

– Когда восходит закат?

– Когда приходит восход?
– проговорил в ответ Четвертый, потом добавил.
– Слушаю вас, Третий! На связи Четвертый!

– Это я вас слушаю, дорогой!
– вкрадчиво проговорил Виктор Николаевич.
– Помнится, вы упоминали о ваших проблемах. Они как, исчерпаны? Кстати, не расскажете, в чем они?

– С базы двадцать два - сорок пять бежали.

– Когда?
– спокойно спросил Севастьянов.

– Ночью.

– Браво! И до сих пор их не обезвредили, - то ли спрашивая, то ли утверждая, сказал он.

– Тридцатый окружен спецгруппой, Одиннадцатый под наркозом в

госпитале.

– А американец утонул в арыке - оборвал его Виктор Николаевич. Короче! Поднимайте все резервы региона и... к Москве! По схеме "ноль один-ноль"! Базу срочно эвакуировать по схеме, заложенной в вашей программе, у вас будет...

– Дайте мне четыре часа!
– подхватил Четвертый.

– А вы можете мне гарантировать, что она уже не раскрыта?

– Нет, но...

– В таком случае - час! После чего она должна быть ликвидирована! И запомните оружие! Ор-ужи-е! Вот что нужно будет в Москве в самое ближайшее время! Вам ясно?

– Ясно, Третий!

– Тогда все!
– Виктор Николаевич положил трубку и задумчиво покачал головой. "Неужели не сможет добраться?" - подумал он.

Как ни странно, его мысли были заняты тоже Савелием Говорковым он, именно он, являлся главным винтиком, без которого может не заработать механизм, сконструированный старым генералом Рассказовым.

ИКС-ДВА

Некоторое время Четвертый смотрел на трубку телефона, словно хотел что-то понять в коротких ее гудках, потом тяжело вздохнул и положил трубку на аппарат.

– Черт побори! Этот Психолог обо всем стучит ему! Даже об американце уже известно!
– он был уверен, что именно Психолог сообщает о происходящем на базе. Ему и в голову не могло прийти, что все четко запланировано одной головой, о которой ни он, ни Психолог даже и не подозревали.

Четвертый сейчас очень сильно рисковал: каждая секунда промедления, если кому-то из бежавших удалось сообщить об этой базе, могла стоить жизни работникам базы, в то числе и его собственной.

Должен, черт возьми, должен быть какой-то выход! В этот момент вошел Психолог, который, а Четвертый был уверен в этом, наверняка знал о звонке Третьего.

– Вы как нельзя кстати, - заметил Четвертый.
– Только что, как вам вероятно, известно, звонил Третий!
– Четвертый вдруг понял, как он может выиграть еще один час, который ему сейчас был, очень необходим.
– Третий дал нам час, чтобы ликвидировать бежавших.

– Вам, Четвертый, вам!
– возразил тот.

– Нет, дорогой, НАМ!
– ехидно усмехнулся Четвертый.
– Или вы, любезный, не сообщили мне о своих догадках по поводу странных числовых совпадений только после их побега!

– И вы, конечно же, можете подтвердить свои слова доказательствами, что об этом мною сказано не до, а после побега?!
– спокойно сказал Психолог.

– Разумеется, дорогой - улыбнулся тот.
– Все разговоры, которые я веду с кем бы то ни было, записываются на видеокассету и там отмечается год, час и даже минуты, когда ведется разговор, - он проговорил это таким назидательным тоном, словно разговаривал с нерадивым, но самым любимым учеником.

– В таком случае, у НАС есть час, - спокойно согласился тот, понимая, что при данных козырях Четвертого им лучше быть в одной упряжке. Он чуть помедлил, потом решительно взмахнул рукой и повернулся к компьютеру. Дарю, дорогой!
– бросил он таким же тоном, как и Четвертый, затем быстро набрал нужный файл.