Тридцатого уничтожить!
Шрифт:
Он проскользил по наклонной плоскости метров десять и сильно приложился бедром о железный бортик баржи. Несколько секунд лежал неподвижно, приходя в себя. Затем приподнялся, дотянулся рукой до ушибленного места и начал массировать, но царапнул ногу наручником:
– А, черт!
– вырвалось у него. В этот момент к нему подбежал паренек лет семнадцати. Он был одет в робу речного матроса:
– Ну, дядя, ты даешь!
– восхищенно выпалил он, заметив, что Савелий потирает ногу, встревожено спросил: - Сломал?
– и совсем по-взрослому нахмурился.
–
– Савелий даже постарался улыбнуться.
– Помоги-ка встать! Парень подошел ближе, помог ему подняться.
– Кто еще на барже?
– Еще капитан. Дремав Владимир Петрович, да Борька.
– Кто такой Борька?
– насторожился Савелий.
– Борька? Так это наш кот!
– парень с улыбкой вздохнул и осуждающе покачал головой.
– Бедовый, спасу нет!
– Матрос Семенчук!
– едва ли не на всю реку раздался голос, усиленный динамиками.
– Хватит лясы точить! Срочно поднимись в рубку!
– Вы посидите здесь чуток, я мигом!
– сразу засуетился паренек. Капитан у нас...
– он вздохнул и опустил Савелия на скамейку, сооруженную из нескольких деревянных ящиков, где частенько отлеживался, скрываясь от сердитых глаз капитана.
Минут через пять к Савелию подошел сам капитан. Ему было лет сорок пять не больше. Он был одет в матросские брюки-клеш и морской тельник. Взлохмаченных светлых волос было не очень много, а удлиненное лицо украшала седоватая бородка шкипера.
Для полного сходства с "морским волком" недоставало только трубки. Савелий улыбнулся, когда капитан, словно подслушав его мысли, вытащил из кардана широченных брюк трубку с полиэтиленовым пакетом вместо кисета. Неторопливо, с уважительным усердием набил трубку крупного помола табаком и сунул ее в рот. Затем не торопясь сложил пакет с табаком, сунул его в карман и вытащил спички. Одной раскурил трубку, с удовольствием затянулся и только после этого сказал, добродушно улыбнувшись:
– Смышленый парнишка!
– кивнул он в сторону рубки.
– Приучаю его к самостоятельному вождению буксира.
– Он снова затянулся и взглянул на наручники.
– На уголовника ты, паря, нимало не тянешь, - рассудительно проговорил он, словно разговаривая сам с собой.
– Одежда тоже странная. Да ты и прыгал, судя по всему, не заради увлечения или того, чтобы поразить зазнобу.
Савелий с удивлением улыбнулся его рассуждениям, но продолжал молчать, предоставляя капитану проявить свою наблюдательность.
– Ладно. Пойдем, пожалуй!
– Он поднялся с импровизированной скамейки.
– Сначала снимем браслет, а далее... Далее посмотрим, что с тобой делать.
ИНФОРМАЦИЯ О ГОСПИТАЛЕ
Информация, которая так заинтересовала генерала Говором, снова появилась на экране, и Богомолов начал читать:
"Совершено нападение на военный окружной госпиталь. Убиты: дежурный вахтер, медсестра, Дремов, доктор, находится в тяжелом состоянии с переломом основания черепа. Найдены два трупа больных в реанимационной палате. Причина смерти устанавливается. Оперативная группа, возглавляемая капитаном Севостьяновым, вызвав второго дежурного и опросив
– Ничего не понимаю: зачем им понадобилось убивать этих ни в чем не повинных людей?
– Скорее всего, под руку попались, хотя и версию об избавлении от ненужных свидетелей я бы не стал сбрасывать со счета, - генерал нахмурился.
– Но меня сейчас очень волнует другой вопрос что с капитаном Вороновым?
– Да, - сконфуженно скривился полковник.
– Вы действительно оказались правы относительно его охраны.
– Сколько добираться до этого госпиталя?
– спросил вдруг генерал.
– Несколько часов! К вечеру, я думаю, можно уже быть там. Давайте разделимся: вы останетесь здесь и будете руководить дальнейшим ходом операции, а я поеду в окружной госпиталь и попытаюсь разобраться на месте. Договорились?
– Можно, конечно, разделиться, но...
– он задумчиво наморщил лоб и взглянул в глаза полковнику, - лучше мне поехать с вами: я уверен, что это не последняя информация из окружного госпиталя.
– Что вы имеете в виду?
– Если капитан жив, то я уверен, что Говорков попытается встретиться с ним.
– Самому лезть в пасть?
– удивился полковник.
– Чем ближе к зверю, тем он безопаснее, - ухмыльнулся тот.
– Интересная мысль. Значит, вы думаете, что они еще раз туда сунутся?
– Все может быть - уклончиво ответил Говоров.
СХВАТКА В ГАРАЖЕ
Капитан буксира Дремов, посасывая свою трубку, осторожно, чтобы не задеть руку Савелия, распилил ножовкой наручник. Они находились в небольшой каморке без окон и дверей, которая освещалась только большой лампочкой. Рядом уверенно и довольно громко работали два мощных двигателя.
Смахнув пот со лба, капитан Дремов откинул отпиленную часть наручника на стол и отложил в сторону ножовку:
– Ну вот, секундное дело, а то людей пугать, - перекрывая шум дизелей, прокричал он.
– Ты координаты точно запомнил, отец?
– прокричал ему Савелий.
– Как "Отче наш".
– Он вдруг недовольно поморщился.
– Тоже, нашел "отца"!.. Мне и пятидесяти еще нет. И память работает как часы!
– Не обижайтесь, Владимир Петрович. Это очень опасные люди. Если бы имел другую возможность, то не стал бы подвергать вас такой опасности. Савелий дружелюбно положил руку на плечо капитану.
– Я, мил человек, подлодкой командовал!
– с гордостью проговорил он Савелию на ухо.
– И выжил, как видишь. Хотели списать по ранению, да вот, пашу потихоньку. Авось и сейчас Бог милует!
– Товарищ капитан!
– раздался голос из динамика.
– Вас срочно в рубку: порт вызывает!
– Сейчас поднимусь!
– включив микрофон, крикнул капитан, затем тщательно, степенно вытер руки промасленной тряпкой, напялил на себя форменную видавшую виды фуражку с речным "крабом" и стал подниматься наверх по винтовой лестнице. Но Савелий задержал его за рукав: