Тринадцатый двор
Шрифт:
— Вертикали, — менторским тоном пояснял Каракозов, — обозначаются латинскими буквами: «а», «бэ», «цэ», «дэ», «е», «эф», «же», «аш». При определении клетки сначала произносится буква, а затем — цифра. Особое значение в шахматной партии имеют клетки, они же поля, «е-четыре», «дэ-четыре», «е-пять», «дэ-пять». Они образуют центр.
— Почему? — спросил Василий, пришедший в числе последних и желавший тотчас обратить на себя внимание.
— Потому что, попадая на центральные поля, фигуры получают наибольшую свободу действий.
— С какой стороны смотреть. С тем же успехом
— Оставим, Василий Данилович, демагогию, — грубо осадил его Миша Профессор. — Терпеть не могу беспредметной болтовни! Хотите научиться играть, — слушайте. Неинтересно, — идите на кухню, не мешайте другим, тем, кто не только молча слушает, но и конспектирует.
Начинкина, чтобы угодить Каракозову перед его «уроком», всем раздала блокноты и ручки, что особенно уязвило Грешнова.
— Конспектируют? Как же! — стал ворчать Василий. — Чертей рисуют, сердца, стрелой пронзённые.
— В шахматы играют два партнёра, — продолжал наставлять Миша не обращая внимания на бормотание Грешнова, — поочередно передвигая по доске свои фигуры. Один играет белыми, другой — чёрными. Партию всегда начинают белые. В распоряжении каждого игрока имеются шестнадцать фигур.
— Это все знают, — нервно выкрикнул Василий. — Говори, чего не знаем.
— Знаете? Тем лучше. А известно ли вам, что пешки различаются по тем фигурам, впереди которых стоят в первоначальном положении?
— Это как?
— А вот так. Пешки на вертикалях «а» и«аш» — называются линейными. На вертикалях «бэ» и «жэ» — коневыми. На вертикалях «дэ» и «е» — ферзевыми и королевскими.
— Королевская сильнее остальных? Все одно, что козырная?
— Не путайте с картами. Это — шахматы. Имейте уважение к этой игре. В ней козырей нет. Функции у всех пешек равные. Будь то королевская, либо какая другая.
— Тогда зачем, скажи на милость, её нужно было королевской называть?
— Грешнов, вы хотите научиться играть или ваша задача — мешать учиться другим?
— Ты же сам заострил на этом внимание, сказал: «Пешка не простая, королевская». А оказывается, что королевская, что простая, — всё равно. Ты скажи мне главное, — какая цель у этой игры?
— Цель одна, — победить. Уничтожить неприятельского короля, объявив ему шах и мат.
— Игра-то, оказывается, немилосердная, бессердечная. А погоны проигравшему можно навешивать?
— Я, кажется, объяснил, это — не подкидной дурачок.
— А в плен фигуры брать можно? Например, королеву? И пусть выкупают за ладью, слона и пешку.
— Невозможно. Хотя цена её примерно такая.
— Не стану больше перебивать. Учи, объясняй основные принципы.
— Для начинающего игрока важно усвоить следующее, — стал твёрдо, как по написанному, говорить Каракозов. — Первое. Надо развивать своё наступление и тормозить развитие сил противника. Второе. Стремиться к захвату и уничтожению центра. Третье. В первую очередь вводить в игру коней и слонов и лишь потом — ладью и ферзя.
— Ты мне одно скажи, — не выдержал такой надменности Грешнов, — как гарантированно провести пешку в ферзя?
— Мы дебют разбираем, Василий Данилович, — окончательно войдя
— Когда мало фигур, то и дурак проведёт. Дебюты, эндшпили… А что такое гамбит?
— Гамбиты — это дебюты, в которых белые на первых ходах жертвуют пешки, а иногда и фигуры, чтобы опередить соперника и создать атаку.
— Другое дело. Напомни, пожалуйста, названия гамбитов.
— Гамбит Эванса, Королевский.
— Ну, назови побольше. Каждое слово приходится из тебя клещами тащить. Назови ещё какие-нибудь шахматные термины. Я, например, знаю только защиту Каро-Канн.
— Защита Уфимцева, Немцовича, Алёхина, Сицилийская. Ферзевый гамбит. Новоиндийская защита. Французская защита. Защита Грюнвальда. Английское начало. Хватит?
— Это то, что нужно, — засмеялся Василий, записывая термины в блокнот. — Играть, честно говоря, я умею. Извиняюсь за то, что неумными вопросами кровь портил, но игра-то и в самом деле серьёзная, уважения к себе требует. Неудобно без предисловия взять и спросить. Одно слово — шахматы! Теперь удаляюсь на кухню, блистать полученными знаниями.
На кухне Василий выпил рюмку, заметил хозяйку дома без сопровождения и кинулся к ней.
— Мне надо с тобой поговорить, — начал Грешнов.
— Не надо, — остановила его Начинкина. — Ты — женатый человек, у тебя законная супруга, тёща, дочь, собака. Наконец, баба Паша, как запасной вариант. Или основной? Не важно. Может, Миша — мой шанс. А вдруг у нас с ним всё сложится? Сыну нужен отец, полноценная семья, а не мать-потаскуха, к которой мужики табунами шастают.
Сообразив, что о его последних похождениях с бабой Пашей Нинке всё известно, услышав в её голосе неподдельную устремленность на выбранную цель, Василий дал задний ход. Он настолько привык к сложившимся за последний год отношениям, что совершенно ни о чём не задумывался, не спрашивал себя: «А так ли подобный ход вещей, где он — захожий молодец, приятен хозяйке?». Оказалось, — неприятен. Получалось, всё это время она принимала его, ожидая настоящего суженого, ждала и, как видно, дождалась. И сразу стало ясно, что никаких особых прав у него на Нину нет. И ему надо сказать спасибо, что она его не гонит, жалеет.
Василию сделалось больно, так как именно сейчас осознал он, насколько она была ему дорогa. Захотелось уйти и напиться в одиночестве, но, пересилив в себе этот порыв, он остался, смешался с гостями, прибежавшими на кухню за аперитивом.
Вскоре появился на кухне и Каракозов. Стал выступать перед теми, кто в комнате слушать его заумную речь не пожелал.
— Взгляните и вы на шахматную доску, — говорил Михаил, — это целая философия. Макет нашей жизни. Миллионы, миллиарды людей даже пешками не стали во всемирной игре. Почему? Потому, что пешка — это уже фигура, и она в игре. Да. Самая незначительная. Но в отличие от значительных, способная при благоприятных стечениях обстоятельств достичь наиболее значимых заоблачных высот. И, даже оставаясь пешкой, она способна сместить любую фигуру и создать угрозу королю, объявив мат.