Тривейн
Шрифт:
– Возможно... Но ты не ответил на мой вопрос!
– Вопросов было несколько... А теперь ступай к дому и будь осторожен, де Спаданте: кончить тебя – одна секунда...
– Ты знаешь меня? – повернулся к майору мафиози.
– Шагать!
– Если со мной что-то случится, мои солдаты за меня отомстят!
– Серьезно? Придется тогда подключить и моих.
Итальянец, которого отделял от Боннера всего один фут, снова повернулся, и при тусклом свете майор заметил, как сверкнули ненавистью его глаза.
– Да... – услышал он бормотанье
– Только не один из вас, не мафиози... Рангом повыше. А теперь поворачивайся и шагай вперед!
Миновав лес, они вышли на дорогу.
– Послушай, солдат, ты делаешь ошибку... Я во многом завязан и на твоих людей. Ты знаешь меня, значит, должен об этом знать!
– Вот сам и расскажешь. Иди к дому! Туда, к террасе!
– Значит, он здесь... А где эта дрянь Джой?
– Сначала объясни, что заставило тебя бросить машину и поспешить сюда? Потом уж я расскажу тебе про твоего Джоя.
– Я приказал этому сукину сыну перерезать телефонные провода и дать мне сигнал... Посветить фонариком... Десяти минут для такого дела достаточно... – Твой дружок в доме, ему нездоровится... На полпути к террасе де Спаданте неожиданно остановился.
– Вперед!
– Погоди минуту... Давай поговорим. Пара минут ничего не изменит.
– А вдруг у меня нет времени?
Боннер взглянул на часы: у него оставалось еще целых пять минут до того момента, когда Тривейн позвонит в полицию. Интересно: может, де Спаданте скажет что-то, чего никогда не сказал бы в присутствии Тривейна?
– Шагай!
– В каком ты звании? Капитан? Для сержанта слишком грамотен!
– Бери выше...
– Прекрасно! А что бы ты сказал, если бы я повысил тебя? На ступень, а может, на две. Как насчет этого?
– Что бы ты сделал?
– Ну, я же сказал – ты, может быть, капитан. Потом что? Майор? Вернее всего, ты майор... А я могу сделать тебя полковником!
– Дерьмо!
– Послушай, солдат. Нам нечего делить! Опусти пистолет... Мы сражаемся по одну сторону...
– Я никогда не был на твоей стороне!
– Чего ты хочешь? Доказательств? Дай мне возможность позвонить, и я их предоставлю.
Боннер задумался. Конечно, де Спаданте лгал, но почему он так уверен в себе?
– Кому ты собираешься звонить?
– Это мое дело. А вот код могу тебе сказать: два-ноль-два! Как? Узнаешь?
– Вашингтон.
– Хорошо! Пойдем дальше... Первые цифры – восемь-восемь-шесть...
«О Боже! – подумал Боннер. – Восемь-восемь-шесть! Министерство обороны!»
– Ты лжешь! – сказал он.
– Повторяю: дай позвонить, прежде чем увидим Тривейна! Ты никогда об этом не пожалеешь, солдат! Никогда!
Де Спаданте не мог не заметить, как изумлен майор. И все же понимал, что Боннер ему не верит. Значит, выбора у него нет...
Он незаметно попробовал ногой лед под ногами. Нормально. Сойдет, чтобы поскользнуться.
– Кому именно ты собираешься
– Не скажу... Если тот человек захочет говорить с тобой, пусть сам и назовется. Ну что, позвоним?
– Возможно...
Де Спаданте понимал, что майор лжет. Он поскользнулся и, с трудом удержав равновесие, выругался:
– Чертов лед!.. Решайся, солдатик! Не будь дураком! – И поскользнулся снова, так, во всяком случае, показалось майору.
И тут же де Спаданте схватил левой рукой запястье той руки, в которой Боннер, держал пистолет, а ребром правой ударил его в предплечье. Удар был так силен, что лопнула кожа, и на рукав майора хлынула кровь. В следующее мгновение де Спаданте впился ногтями ему в шею.
Пол отпрянул назад, понимая, что это льется его кровь. Резкая боль от содранной кожи обжигала, перехватывала дыхание. Он попытался освободить руку с пистолетом и уперся коленом в пах итальянца, но тот все крепче впивался ногтями в кожу майора, раздирая ее. Кровь ручейками стекала по шее. Боннер понял, что у де Спаданте в руке что-то вроде бритвы, и, схватив в очередной раз летящую к нему руку, попытался вывернуть ее.
Они упали, продолжая бороться. Их сплетенные тела катались по земле, по грязному, мокрому снегу. Казалось, в смертельной схватке сошлись два диких зверя. Правая рука майора была блокирована: де Спаданте так и не разжал пальцев, а Пол изо всех сил старался удержать руку с кастетом подальше от кровоточащих ран...
Пытаясь достать коленом противника, Боннер наносил удар за ударом. Объятия де Спаданте заметно ослабевали. Воспользовавшись этим, Боннер нанес последний удар, вложив в него всю свою силу.
Выстрел пистолета сорок четвертого, калибра разорвал тишину, еще несколько мгновений эхом отдаваясь в ночи. Через минуту на террасе появился вооруженный Тривейн, готовый в любой момент открыть огонь.
Залитый кровью Пол Боннер, шатаясь, поднялся с земли. У его ног, в грязном снегу, валялся, скорчившись, Марио де Спаданте, зажимая огромный живот руками.
Казалось, Пол уже ничего не понимал. Перед глазами плавали какие-то пятна, он ничего не слышал, кроме отдельных отрывистых звуков. Руки бессильно повисли вдоль туловища, кожа во многих местах была содрана. Он ощутил чье-то прикосновение, а потом до него долетели слова Тривейна. Собрав последние силы, Боннер едва слышно проговорил одну фразу:
– Мне нужен жгут...
Темнота навалилась на Боннера. Он чувствовал, что падает. Интересно, что может знать такой человек, как Тривейн, о жгутах?
Глава 31
Пол Боннер почувствовал на своей шее что-то влажное и открыл глаза. Он услышал спокойный мужской голос, но слов не разобрал. Захотелось потянуться, но при первом же движении правую руку пронзила страшная боль.
Сначала он увидел людей, потом комнату. Госпиталь, больничная палата...