Трое под одной крышей
Шрифт:
Настроение в лаборатории было неважное. Очередной эксперимент не дал желаемого результата.
— Разделяли — веселились, подсчитали — прослезились, — сказал Сева. — Коварная бестия этот лазер.
— Не надо таких заявлений, — сухо оборвал его Марк Иванович. — Я убежден, что не было желаемой чистоты.
Витя насторожился.
— Вакуум был, Марк Иванович! Ручаюсь!
— Не знаю, не знаю. Я сам должен все проверять.
— Завтра начнем все заново, — сказала Марина.
Марину
Рабочий день кончился, а они не расходились, хотя вся лаборатория, и установка для эксперимента, и рабочие столы опостылели всем до крайности. И разбираться в причинах неудачи надо было на свежую голову…
А у ворот института их уже около часа ждал Коля на своей машине. Отмытая, отполированная, она блестела и радовала глаз. На сиденье водителя была накинута баранья шкура вся в длинных завитках. На остальных сиденьях пестрели чехлы из яркого клетчатого пледа. Перед смотровым стеклом болталась на ниточке заграничная голенькая куколка…
Ожидание Колю не тяготило. Он снова и снова представлял себе, как бесшумно подкатит к проходной, как заахает Сева, в восторге поднимет руки Марина, и только реакция Марка Ивановича была еще не ясна. Марк Иванович может и не увидеть все достоинства машины. Ему нужно как-нибудь деликатно на них указать. Тогда и он осознает и оценит.
Ему с тремя ребятишками и неработающей женой вряд ли когда-нибудь доведется сесть за руль собственной машины. Если даже и докторскую защитит, он себе такой цели не поставит. У Марины, возможно, машина будет. Ее муж съездит раза два за кордон, поставит какой-нибудь рекорд. Спортсменам многое доступно. Но ведь когда это будет, а Коля вот сейчас удивит их, бывших сослуживцев, и докажет, что все в жизни зависит от самого человека…
Он подкатил к тротуару, как задумал, — плавно и беззвучно. Анютин даже вздрогнул от неожиданности, когда Коля прямо перед ним распахнул дверцу.
— Марк Иванович, прошу!
— Неужели твоя?! — ахнул Сева точь-в-точь так, как представлялось. — Ну, старик, ты силен!
Сева обскакал машину кругом и постукал ногой по каждому колесу.
— Поздравляю, поздравляю, — пропела Марина. — И цвет серенький, мой любимый…
— Вот вам и пустые бутылочки! — Сева глядел на машину с восторгом.
— Поздравляю вас, Коля, — как-то отрешенно проговорил Марк Иванович.
— А этот товарищ на моем месте, что ли?
— Это Виктор, наш инженер, — представила Марина.
Витя Замошкин на машину не реагировал. Он опять завел свое:
— Марк Иванович, я знаю, вы меня вините, но я вам ответственно говорю, что по моей линии был полный порядок.
— Знакомая
— Я вас, Витя, ни в чем не обвиняю. Завтра с утра мы во всем разберемся. Думаю, что абсолютно чистый элемент на уровне нашей техники получить пока невозможно.
— А я считаю, дело в установке, — упрямо сказала Марина.
— Марк Иванович, прошу, рядом со мной. Мариночка, Сева, Виктор, располагайтесь поудобнее. Всех развезу.
Машина легко подалась вперед.
— Очень приемистая, — сказал Коля, — послушная, как любящая женщина.
Но настырный Виктор не давал никому слова сказать:
— Я на этот раз до конца выложился. Если хотите знать, я весь петео на ноги поставил…
— Вполне допускаю, что ошибка в моих расчетах, — сухо сказал Марк Иванович.
Коля сделал лихой, красивый поворот.
— Все-таки научились мы машины делать! Тормоза чуткие, как живые. И сиденья удобные. На большое расстояние ехать — усталости не почувствуешь. Все продумано!
— Я несправедливости не переношу, — бубнил на заднем сиденье Виктор. — Если нет доверия, я могу уйти. Не потому, что материалист, а потому, что мне обидно.
— Куда это ты собираешься уходить? — озлясь, спросил Коля.
— Вы же предлагаете к вам перейти…
— Черта с два у нас тебя возьмут!
Колю понесло раздражение против них всех с их установками, изотопами и прочей хореографией.
— На это место просто так не попадешь! Это тебе не вакуум!
— Остановите, пожалуйста, у метро, — сказал обиженный Виктор. — А вам, Марк Иванович, я завтра докажу…
— По-моему, я его ничем не обидел, — стал оправдываться Анютин, как только Виктор вышел из машины.
Коля не трогался с места. Он ждал, чтобы ему сказали хотя бы, кого в первую очередь отвозить, куда ехать. Не так он себе представлял эту встречу. Хорошо хоть, Марина наконец догадалась:
— Сперва Марка Ивановича, это и мне по дороге. Я у троллейбусной остановки сойду…
Как хотят. Пусть едут на метро. На автобусе. Пусть завтра снова начинают возиться со своей установкой, варить фланцы, делить изотопы. Пусть защищают диссертации, получают зарплату и осуществляют связь с производством.
Коле все это до лампочки.
Сева пересел на освободившееся место Марка Ивановича и трещал без умолку:
— Слушай, ты же теперь на одних билетах сколько сэкономишь! Сел и поехал. Хочешь — на юг, хочешь — в Прибалтику. Она же почти новая, да? Сорок тысяч для такой машины пустяки. И зажигалка есть? Красота! А сиденья раскладываются? Слушай, а оранжевый цвет не лучше? Говорят, самый безопасный в смысле аварии. Ее можно в оранжевый цвет выкрасить. А, старик? Вот здорово будет!