Трое в подземелье
Шрифт:
– Не, надо повыше. Приподнимись.
Вилли, как силач, поднимающий штангу, с надрывным хрипением стал разгибаться. Оторвав ладони от пола, прижал их к стене, встал на одну ногу, на другую. Люсьен с нетерпением топтался у него на закорках.
– Давай, ерундит, давай! Ещё капельку!
Ульяна схватила Вилли за плечи, стала помогать. Покорителю теоремы Ферма ни разу не доводилось работать домкратом, и ему почудилось, что жилы в субтильном теле вот-вот порвутся, как леска, на которую
– Всё-ё! – пробулькал, задыхаясь, Вилли. – Не могу бо-ольше…
– Стой, не шевелись! – Люсьен полуприсел и, как спугнутая птаха, стрелой взлетел кверху. – А-ап!
От недетского толчка ногами в лопатки Вилли тюком повалился наземь, сбив заодно и Ульяну. В падении он перекатился с живота на бок, повернул голову и увидел над собой Люсьена, который ухитрился дотянуться до окна и теперь висел, лягая воздух и извиваясь, как червяк. Вилли отфутболил ему его же клич:
– Ещё! Ещё капельку!
Сдирая кожу с пальцев, Люсьен подтянулся и ужом прополз в оконце. Мелькнули и исчезли в проёме его ноги, а затем за стеной послышался глухой удар. Ульяна забарабанила в преграду холёными кулачками.
– Как ты там? Ты не ушибся?
– Всё в норме, – как со дна бочки, донеслось оттуда.
– Что ты видишь?
– Сейчас осмотрюсь… Угу. Вижу комнату. Типа нашего спортзала, даже канаты висят, только по виду старые очень. На стене справа от меня такая трубка железная, а в ней факел горит. Светло тут, после темнотищи аж глаза режет… Больше ничего нет.
– Факел?
– Палка, с руку мою толщиной, а с неё смола капает.
– Интересно, кто его там оставил?
– Спроси чего полегче.
К Ульяне подхромал Вилли.
– А выход? Уф-ф! Выход есть?
– Да. Слева вижу дверь. Вроде как бронированная – железом окована.
– Проверь – заперто?
За стеной послышался топот, что-то грохотнуло… снова топот…
– Заперто. Там около двери панель, а на ней колёсики ржавые. Может, кодовый замок? Короче, дуйте сюда, а то я один не разберусь.
– Как ты себе это представляешь? – разозлился Вилли. – Дуйте!.. Уф-ф! Меня, например, подсадить некому.
– Я к вам назад тоже не вылезу. Думай! На то ты и кибернетик…
– Что я, по-твоему придумаю? Стенку не уберёшь… Я же не Хоттабыч и не Копперфильд.
Вилли с обидой шмыгнул носом. На его округлое плечо легла ладошка Ульяны.
– Ну, Вилли, – просительно зажурчала она, – ну, пожалуйста! Ты всё сможешь, я верю.
Вилли набычился, но сей же час сменил гнев на милость и обратился к невидимке Люсьену:
– Осмотри стену со своей стороны.
– Уже
– Хм… В комнате точно никаких предметов нет? Погляди ещё, не прозевал ли.
– Не прозевал! Два каната, факел – вот и все тебе предметы.
– Канаты… А к чему они крепятся?
– Сейчас гляну. Мм… Под потолком какие-то блоки, а канаты через них перекинуты. Тянутся к той стене, которая между нами.
– Подъёмный механизм! Потяни за них.
– За какой потянуть – за правый или за левый?
– Какой тебе больше нравится?
– Да мне и тот и другой не нравятся… Ладно, потяну за правый.
Заскрипело. Вилли с Ульяной следили за барьером – не стронется ли с места. Но стена даже не шелохнулась.
– Потяни за левый! Да посильнее: блоки, может быть, заело, если они такие старинные…
– Тяну… Нет, ни фига не получается.
– Значит, надо тянуть сразу за оба.
– Не могу.
– Почему?
– Они слишком далеко друг от друга висят.
– Возьмись за один, не отпускай и попробуй подойти ко второму.
Топот, шуршание… Голос Люсьена:
– Не могу дотянуться до второго! Если бы мне его кто-нибудь подал… Тут на двух человек рассчитано.
Вилли шлёпнул рукой по стене. Опять облом! Ульяна посмотрела на оконце.
– Подсади меня, я попробую залезть.
– С твоей мускулатурой? Ты даже подтянуться не сумеешь.
Ульяна знала, что не сумеет, но разве могла она предложить что-то другое? Вилли вооружился куском известняка и стал рисовать на стене чертёж.
– Вот один канат, вот второй, – комментировал он свои действия. – А посередине наш олух, который не знает, как взять их в руки и при этом не разорваться пополам.
– За олуха по фейсу словишь! – долетело из-за стены.
– Если бы он раскинул мозгами… ну хоть немножко… то додумался бы, как это сделать. Простейший тест на сообразительность, его детям в яслях предлагают.
– Надо раскачать один канат! – догадалась Ульяна. – Потом подойти ко второму, взять его и поймать первый.
– В тебе я не сомневался, – Вилли пририсовал к одному из канатов два хвоста, обозначив таким образом процесс раскачивания, – но наш бедный олух до этого, конечно, не дотумкал бы.
За стеной опять затопало и зашуршало.
– Сам ты олух! – крикнул Люсьен через минуту. – Канат лёгкий, он плохо раскачивается. Я всё равно дотянуться не могу.
– Задача решается в два этапа. – Мелок вновь застучал по стене. – Причём наш олух сам сформулировал принцип решения, но почему-то не дал ответа. Раз канат слишком лёгкий, его надо утяжелить.