Трофей мажора
Шрифт:
Он слишком долго всматривается в мое лицо, продолжая широко улыбаться, после чего отпускает и отходит на два шага.
Вдох, выдох.
Мы замираем в оцепенении.
– Илья! Тебя долго ждать?! – раздраженно выкрикивает ему кто-то из команды, прерывая тем самым наш установленный зрительный контакт.
– Вы идите, я скоро! – отвлекается он на секунду.
А потом вновь переводит все свое внимание на меня.
– Как дела? – первым нарушает звенящую тишину Илья.
– Отлично, а твои? – неловко мнусь.
–
– Как с математикой? Надеюсь, теперь ты всегда первый?
– Неа, – спокойно отвечает, усмехаясь на мое нескрываемое удивление. – Без тебя стало не интересно, полностью ушел в спорт, – показывает на свою форму. – А ты? Все еще стремишься завоевать великий математический мир?
– Конечно! Но… что значит, без меня стало не интересно? Как это?
– Вот так, – пожимает плечами. – Просто без тебя не то… нет этого духа соперничества. Отсутствует настолько сильный партнер, чтобы втянуть меня в игру. Азарт пропал, понимаешь?
Смотрим друг на друга не отрываясь. Он с улыбкой, а я абсолютно растерянно.
Но в какой-то момент, я вдруг чувствую, что мне тоже нестерпимо хочется улыбнуться ему в ответ. Не знаю по каким причинам, возможно, просто устала грустить. Да и воспоминания нашей борьбы всплывают картинками в голове. Как мы чуть не дрались за первенство на олимпиаде и различных конкурсах. Невзирая на то, что находились на одной стороне, тот, кто приводил школу к победе – выигрывал негласную битву. У нас никогда не получалось быть заодно, мы с Ильей даже среди своих беспощадно воевали друг с другом. И я вдруг понимаю, что мне этого не хватает. Он прав, азарт заставлял идти вперед. А сейчас я отстаю. Погрязла в любовных переживаниях, а также остальных проблемах и неурядицах.
– НеМалявка, у тебя все хорошо?
Вздрагиваю от звука низкого бархатистого голоса, прервавшего поток воспоминаний и мыслей, и развернувшись, вижу Антона.
Он стоит в нескольких шагах от нас переводя взор своих самых ледяных на свете глаз с меня на Илью. Тоже оделся в форму баскетболиста, только с нашей эмблемой. Рюкзак небрежно закинут на одно плечо. Выражение лица, как и полагается – надменное.
– Да, хорошо. Это мой… старый… знакомый… – бросаю ему равнодушно, убрав даже мало-мальский намек улыбки.
Антон окидывает Илью быстрым пустым взглядом, кивнув ему без особого энтузиазма, и просто уходит, не сказав больше ни слова.
Знаю, позже он снова попытается меня подловить и зажать где-нибудь в укромном углу, скрыв от посторонних глаз, намереваясь поцеловать или облапать. Но я этого не допущу. Если уж решила игнорировать – буду упорно стоять на своем.
– У меня сейчас тренировка по баскетболу, – говорит Илья. – Мы приехали немного вас взбодрить. Короче, позлить ваших раздолбаев своей отменной игрой. Пусть знают, что на финальном чемпионате среди школ их ждет потрясающий эпичный провал!
– Да, я
– Хм, мы вроде должны были занять зал. Или у вас тут разделено? Школа то элитная… я и не ожидал встретить тебя здесь.
– Не знаю, – отвечаю честно, пропустив последнюю реплику мимо ушей. – Не интересовалась. Но на заднем дворе есть и футбольное поле, и баскетбольная площадка. Только погода сегодня совсем не для игры… влажновато еще. Эмм… Может… пойдем?
– Давай.
Идем до входа вместе, медленно, переглядываясь. Почему-то он мне больше не кажется таким уже ненавистным и ужасным. А наоборот – дружелюбным и каким-то теплым. Правильно говорят: – «Все познается в сравнении».
В сравнении с ребятами из этой школы, мои бывшие одноклассники были очень даже милы. Теперь их образ более-менее скрашен. Этакие Ангелочки против Дьяволят.
Проходим пост охраны и заворачиваем в сторону спортивного зала.
– Мне сюда, – указываю на женскую раздевалку. – Найдешь своих сам?
Илья кивает и игриво подмигнув мне, отправляется дальше по коридору.
Пока переодеваюсь не могу выбросить нашу встречу из головы. Мы впервые поговорили вот так, по-дружески. Раньше я его всегда боялась, тушевалась перед одним лишь его появлением. Мы почти не общались, а если и заговаривали, то только на олимпиадах. Временами он цеплял меня едкими замечаниями на уроке, а я отчаянно краснела и молча сносила любые его попытки пообщаться со мной или вывести из себя. Мне всегда казалось, что он возненавидел меня с первого взгляда.
В раздевалке никого нет, я сегодня опоздавшая. Звонок уже был, но наш физрук Степан Геннадьевич всегда приходит на чуток попозже. Говорят, что он утром, перед уроком, заглядывает в буфет и непременно выпивает несколько чашек крепкого кофе с пончиком – его завсегдатай ритуал, и из-за этого задерживается. Поэтому я не переживаю. К тому же он ко мне особо не докапывается, уже понял, что из меня не получится олимпийская чемпионка. В первую нашу встречу еще пытался что-то сотворить, но когда увидел, что я шарахаюсь всего подряд: бревна, гимнастического козла, брусьев, каната – рукой махнул. Вот прям реально – взмахнул ладонью, хорошо хоть под ноги не сплюнул, и воскликнул: Ай, да ну тебя!
Я конечно тогда немного прифигела, но с другой стороны – а что еще можно сказать, после всего, что я вытворяла ранее.
Вот первый раз, знакомство с моими спортивными навыками – я повисла на канате, под самым потолком, и начала раскачиваться, словно обезьянка на лиане. Нет, сначала то одноклассники подумали, что я так развлекаюсь, но к концу урока обнаружили, что я просто слезть не могу, а хохочу, потому что мне не смешно, а страшно. Нервный смех, знаете ли, пробрал. И зачем я забралась так высоко?