Тропинка чудовищ
Шрифт:
Но такой парадокс был возможен, если смотреть на всё как человек – эта мысль Бэккарту крайне понравилась. Слияние воспоминаний доставляло неудобство, и Бэккарт надеялся, что это вскоре прекратиться – события, которые происходили в симуляции кошмара воссоединялись с событиями на станции, а, так как они были совершенно разными, то слияние больше походило на расслоившееся воспоминание. Впрочем Бэккарт обращаться к этим воспоминаниям не планировал, поэтому ему было совершенно всё равно, были ли они у него вообще. При этом учитывалось, что физически их тела всё это время находились здесь, на станции. По крайней мере, Бэккарт
Ленайа решила переждать нахлынувшее помутнение, от которого она даже потеряла ощущение реальности. В самом прямом смысле.
Её прислонённое к перилам тельце обмякло, не в силах справиться с потоком чувств. Бэккарту казалось, что она продолжала смотреть на него, хотя скорее это было похоже на обморок с открытыми глазами. Он подошёл и осторожно вытер слюну с её губ. В этот момент его обуяло желание поцеловать её, но он ни в коем случае не мог себе этого позволить, пока Ленайа была в слабом сознании.
Всё же представление о морали и чести в нём были далеко не на последнем месте.
Пока Бэккарт размышлял о себе в лучших тонах, вновь раздался женский голос, который на этот раз показался жёстче обычного.
– Все параметры обновлены.
На станции одна за другой начали выключаться линии света. Сектор за сектором погружался в безмолвную сломанную тишину. От лампы к лампе темнота шла чёткими шагами. Ощущение контроля и безоговорочного наблюдения рассеялось.
– Ребята, - спокойно произнёс женский голос, - вы меня изрядно измотали. Я так устала!
Из динамиков раздался странный шипящий звук. Свет по всей станции выключился. Работа всех систем была прекращена.
– Убежала, - с досадой констатировал Бэккарт и присел рядом с Ленайей.
Так они просидели, вслушиваясь в отдельные шумы и редкие звуки, приносимые эхом, пока по стенам не побежали огоньки аварийных направляющих. Всё же, что-то ещё функционировало.
– Что со мной происходит?
– Наконец спросила Ленайа, и потрясла тряпичной игрушкой перед лицом Бэккарта, - что ты об этом знаешь?!
Бэккарт посмотрел на неё прямым взглядом.
– Вообще-то, - сказал он, - я надеялся, что ты мне расскажешь.
Ленайа вынырнула из попыток разобраться с этими безумными образами, которые так бесцеремонно залезли в её воспоминания и создали двойственность восприятия мира. Ей никак не удавалось разложить по полочкам всё, что знала до этого момента. Хотя бы потому, что полочка была одна, а воспоминаний – два. Поэтому голос Бэккарта стал ниточкой, по которой можно было расплести запутанный клубок событий, и для этого она была готова залезть в самую глубину собственных воспоминаний и, конечно, воспоминаний Бэккарта, хотел он этого, или нет. Так она и решила, что изложить то, что знает, будет самым правильным способом восстановить связь с настоящим. И ещё у неё было доказательство.
Эта кукла... Это была не просто игрушка. Это был Харик.
– Прежде, чем я начну, скажи, эти кошмары,
– Вне всяких сомнений, - твёрдо ответил Бэккарт, хотя решил особенно не разбираться в этих перипетиях.
Важнее для него было то, что происходило прямо сейчас.
– Ты была напугана, не помнила даже кто ты. Ты сторонилась темноты, хотя, я знаю, ты никогда её не боялась. Правда, я потом понял почему… Когда я нашёл тебя, ты была готова сброситься с крыши здания – ты, наверное, тоже это помнишь. Я еле успел предотвратить это, иначе я бы просто бросился следом, - сказал Бэккарт.
– Между прочим, я могла тебе это и предложить, - сказала Ленайа, теперь уже точно понимая, что они говорят об одном и том же.
– Ты немного с придурью, - сказал Бэккарт, - мне это нравится. Но я никогда не встречал таких отважных, смелых и решительных людей, которые могут смотреть прямо в лицо своему страху. Ты удивила меня, я такого не видел. Ты не была слаба, ты всегда боролась до последнего, а когда заканчивалось последнее – находила другие выходы из одних и тех же тупиковых ситуаций. Ты всегда была умнее симуляции, и мне было очень интересно – почему. Потом я начал догадываться. Но что важнее всего – ты никогда не сдавалась, даже когда была на грани. Словно внутри тебя какой-то, я не знаю… Вечный двигатель!
– Я называю это надеждой, - сказала Ленайа.
– Поэтому поверь мне, всё было по-настоящему. Иногда даже настолько, что мне самому не хотелось в это верить, а ведь я пришёл со стороны! Да, мы убежали оттуда, потому что ты поверила мне. Правда, я не знаю, почему…
– Потому что ты честный, потому что говоришь то, что думаешь, грубый, прямолинейный, неотёсанный, грязный, упрямый, но идущий вперёд. Прямо сказать, с другой могло и не прокатить, но у нас совпадали цели.
– Ещё бы, - как-то хитро улыбнулся Бэккарт.
– Хотя иногда бываешь таким болваном! – Хотела обидеться Ленайа, но Бэккарт вдруг обнял её, и ей стало хорошо.
– Прости, я иногда - я подчеркну – иногда - веду себя как дурак, но я должен был вытащить тебя оттуда, такова была моя цель, моё желание, и я вытащил. И я столько всякой фигни насмотрелся, что больше никаких симуляций! Поэтому подтверждаю, всё было по-настоящему, хотя я и пытался тебя убедить в обратном – так было нужно, потому что иначе ничего бы не сработало. Именно ты должна была разгадать загадку, и ты знала, где лазейка у этих кошмаров. И ты сделала всё как надо. По большей части, это я надеялся, а ты всё сделала, пока я просто бегал рядом. Представляешь? Герой у нас всё же ты. Такие дела!
Ленайа надеялась услышать что-нибудь про то, что всё же она перетрудилась на работе и это был такой эффект стресса. Однако кладбище надежд у неё тоже уже существовало. Среди надежд шла ожесточённая конкуренция, и только сильные могли выжить. Сильной Ленайа себя не считала, но вот сказать, что у неё нет ничего сильнее надежды – могла. К сожалению, всё рассказанное Бэккартом и эти сомнительные заполонившие воспоминания, многие из которых были весьма мерзкими, были правдой. А Ленайа верила Бэккарту, и, если он говорил, что так было, значит так оно и было. Более скрывать от него было нечего, она полностью доверяла ему, и потому решилась рассказать свою историю.