Тропинка чудовищ

Фейн Пол

Невысоко над головами прохожих сновали туда-сюда круглые аппараты. Они были явно роботического строения, но почему-то напоминали одинокие глаза, ищущие себе пару. Они явно были чем-то технологически созданным. Видимо, в этом люди придумали себе новую игрушку, но пока непонятно было, чего от неё ожидать.

Ленайа посмотрела на один висящий в воздухе металлический шар – про него можно было даже рассказать целую историю с его вечными вмятинами и погнутыми антеннами. А ещё у него торчали уши, служащие, судя по всему, локаторами, один из которых был сильно погнут, из-за чего пролетающие мимо него собратья как будто подшучивали и подсмеивались над ним. На самом деле это было не так. Другие роботы отличались размерами, наличием локаторов, да и сами «глаза» были не у каждого. Пролетая мимо тугоухого, они просто совершали какую-то свою геометрическую задачу, и им было всё равно, какая судьба

была у робота другой модели. С глазами их роднили лишь ассоциации: в одном случае линза была выпуклой и рассеивала фиолетовый свет, в других же случаях механика наоборот, как будто уходила внутрь аппарата, имея некое неизвестное предназначение, хотя и из них изредка вылетала тёмная молнеобразная вспышка. Явно было то, что их маршруты не совпадали ни друг с другом, ни с людьми. Изредка, правда, они подлетали к задумавшимся личностям и подолгу зависали около голов. Затем вновь сверкала вспышка, человек начинал двигаться, а ровное движение маршрутов железных глаз продолжались. С высоты было видно, как яркие вспышки вспыхивали по всему городу, словно это было некое торжество или праздник, хотя ничего такого по поведению людей сказать было нельзя. Остатки света доносились даже здесь, на приличной высоте. Не было понятно, для чего это происходит, ведь кругом и так всё пестрило лучами на любой вкус.

В движениях роботов прослеживалась структура, а, так как Ленайа очень любила занимать себя различными загадками, играми, теориями и предположениями, то очень быстро вычислила сетку, которая объединяла их в единый механизм. Будто по паутине они двигались в совершенно различных направлениях, но всё же была несомненная концентрация, которая так или иначе приводила к самой высокой в городе башне.

Это строение отличалось от всех прочих. Её дизайн резко выделялся на фоне красивого города, словно её поместили сюда случайно, выдернув из совершенно другой картины. Это был гигантский чёрный монолит, ровно возвышающийся со своего основания прямыми линиями. У здания не было ни окон, ни дверей и, похоже, оно вообще не было предназначено для людей, что показалось очень странным. Возможно, это был какой-то энергообъект или что-то в этом роде. В любом случае это здание каким-то образом взаимодействовало с роботами. Определить это не составляло труда по взаимосвязи роботов и общему направлению фиолетового света.

Создавалось жутковатое ощущение, словно эта башня как чудовищный гигантский насос незаметно расположилась посреди города и качала его энергию. Или раздавала. Здесь определённости у Ленайи не было. Ленайа обратила внимание, что Бэккарт тоже уже довольно долго смотрит на эту башню.

Но в этот момент капсула повернула в сторону крыши и начала тормозить у своего причала. Двери с шёпотом отворились и перед ними предстала женщина. Она смотрела на них прямым взглядом и ждала так, словно ей было всё равно. Увидев её, Бэккарт занервничал, а Ленайа с интересом наблюдала, что будет.

– Берищьме? – С весьма странной интонацией, спросила женщина.

Видимо она испытывала какие-то трудности в общении, так как была уверена, что говорит что-то внятное. Она казалась замедленной, словно спала с открытыми глазами и что-то видела в каком-то не закончившемся до сих пор сне, которые заставляли её совершать непонятные ей самой действия.

– Ага!
– Сказал Бэккарт наконец, и вылез из кабины.

Ленайа решила не заострять внимания на людях, чтобы они меньше заостряли внимания на ней, поэтому прошмыгнула за Бэккартом следом. Они сошли на бетонный причал и оказались в толпе людей. Медлительные ручьи прохожих неуклюже брели из одного конца в другой. Вероятно, все они здесь собрались ради открывающегося со смотровой площадки зрелища, но отчего-то глаза их не блестели энтузиазмом, будто ничто не вызывало в них эмоций и вообще каких-либо чувств. Ленайе стало немного печально от этого, ведь людей она представляла совсем иначе, да и это противоречило новоприобретённым воспоминаниям Бэкки, к которым она могла в любой момент заглянуть, чтобы использовать ту или иную информацию для взаимодействия с окружающим миром.

Люди вокруг говорили на разных языках, если это были языки. Ни в одной из произнесённой последовательности звуков не просматривалось системы. Скорее это было похоже на простую белиберду, словно только что выдуманные слова без раздумий произносились вслух. Но этого как раз Ленайа от людей ожидала.

Кто-то кого-то окликал, кто-то рассказывал историю, состоящую из бессвязного бормотания, издалека доносилось почти лекционное вещание, экскурсовода, который, судя по тому, что говорил, совершенно не понимал, что делает. У шпиля, выходящего из центра крыши, снимали репортаж с весьма

эксцентричной ведущей. Она часто меняла выражение лица и, так же, как и все, несла несвязный набор звуков. При этом по её поведению можно было подумать, что ей казалось, что это лучшая её речь, достойная ушей президентов. Всё выглядело так, словно в параллельной вселенной произошёл сбой. Люди вели себя очень необычно, словно делали что-то, но совсем не понимали что. Бэккарт настороженно смотрел по сторонам. Он неловко чувствовал себя, ведь никогда ему ещё не приходилось наблюдать столько всего вокруг себя. Ему с самого начала не хотелось здесь быть. Он не хотел приходить к людям и был переполнен самыми разнообразными переживаниями, начиная от недоверия и заканчивая ненавистью. В каждом из людей он видел угрозу, хотя и выглядели они вялыми и безобидными, отвлечёнными чем-то более важным, нежели пришедшими из субреальности вторженцами. Но Бэккарт не чувствовал себя злодеем. Он и не был им! Всё, чего ему хотелось, это вернуть всё на свои места, вырваться туда, где они с Ленайей наконец могли бы быть вместе, стерев из своей памяти мир, о котором он не хотел ничего знать. Ну и, конечно, освободить всех тех, кто попал сюда из-за них.

Из-за бетонных конструкций шпиля показался один из роботов. Он лишь наполовину высунулся, направляя свой зрачок в другую сторону. Источавшиеся из глаза лучи фиолетового света забегали по лицам людей. Шар висел в воздухе и методично осматривал каждого посетителя, никого не пропуская, словно надзорный в тюрьме. Что бы это ни значило, Бэккарт не хотел с ним встречаться. По какой-то причине ему теперь не нравилось всё, что могло быть связанным с роботами.

– В моей памяти нет воспоминаний о таких технологиях, - покопавшись в себе, изрёк Бэккарт.

– В моей тоже, - подтвердила Ленайа, не припоминая ничего подобного.

Знания, полученные от человеческой личности, не содержали опыта встречи с роботами таких моделей. Это привело Ленайу в замешательство, так как теперь она не понимала, что не так с человеческой реальностью. Тем не менее факт был налицо. Робот, своей конструкцией удивительно напоминающий человеческий глаз даже формой, подбирался всё ближе. Бэккарт начал осматриваться в поисках выхода.

В этот момент раздался писк, оповещающий о прибытии лифта. Бэккарт проследил взглядом, куда движется очередь из людей и нашёл раскрывающиеся двери. Из них появилась группа людей, потёкшая в одну колею, в то время как из другой такая же группа забилась в лифт. Вся эта сцена напоминала этап какого-то немыслимого конвейера, материалом или деталями которого являлись сами люди. От этого становилось не по себе, ведь все полученные человеческие воспоминания шли в полное противоречие с тем, что наблюдал Бэккарт. Значит теперь – эти знания были бесполезны.

Подтверждение этого не заставило себя ждать, так как на их глазах произошло то, что просто не умещалось в рамки человеческого восприятия. Ленайа не могла не обратить на это внимания. Стена у лифта начала двигаться, не вызывая при этом никаких разрушений, а так, словно кто-то поворачивал зеркало рядом с ней. Движение стены на мгновение создало некоторую рябь, затем стабилизировалось и застыло, образовав на месте, где только что была стена, второй лифт.

Люди не обратили на это ровно никакого внимания, словно ничего не произошло. Возможно, они просто не заметили в происходящем ничего необычного, или сочли это за обман зрения. Так или иначе, никто из очереди не направился к свободному лифту. Конвейер людей продолжал двигаться по своей колее, покуда кнопка извещала о прибытии платформы для следующей порции.

Тем временем двери образовавшегося лифта открылись.

Бэккарт прикинул варианты его траектории и стал замечать, как люди тут и там начинают посматривать в их сторону. Ему показался неприятным взгляд, который он на себе ощущал. Это не было выражением чего-либо. Люди смотрели на них совершенно неэмоционально пустыми глазами, но так, словно теперь и они видели что-то такое, что никак не было нормальным. Эти люди тоже чувствовали, что отличались от них!

– Нам лучше уходить отсюда, - оценив ситуацию, сказал Бэккарт и, не дождавшись ответа, потащил Ленайу прямо вдоль стоящих людей.

Он шёл быстро, но не слишком, чтобы не вызывать подозрений как вдруг нырнул между стоящими друг напротив друга парнем и девушкой, которые тут же сконцентрировали своё внимание на них.

– Что ты делаешь?
– Громким шёпотом спросила Ленайа.

Бэккарт обернулся к ней уже у дверей пустого лифта, к которому и вёл её.

– Нужно убираться, эти штуки, - Бэккарт бросил взгляд на оборачивающихся людей, над которыми завис подлетевший шарообразный робот, чей выпуклый зрачок медленно наводился на них, - это всё не просто так!