Тропы Раздора. Восстание
Шрифт:
– Просвети меня.
– Кто-то отправил бедолагу изучать рельеф морского дна. С камнем на шее.
Воцарилось недолгое молчание. Нарушил безмолвие Тарк:
– Ничего не слышал о Йорике.
– Он из тех сумасшедших северян с острова Блиг, что без конца режут друг другу глотки. Вернее, резали.
– Что, глотки кончились?
– Нет, – фыркнул наместник. – Один умник, Олагенсон, исхитрился подмять весь остров.
– Олагенсон… причём тут Йорик?
– Наш консул – ближайший сподвижник Олагенсона. Думаю, кто-то в Имперском
– Разумно. Здесь те же дикари, только в профиль, – промолвил Тарк с оттенком пренебрежения.
– С таким понятием, как культура, местные эльфы знакомы весьма условно.
Морний взъерошил редеющие волосы на макушке.
– Если эльфы победят – вышвырнут всех чужаков вон. Или поубивают.
– Не победят.
– Ну а вдруг? Можно подумать, ты не знаешь, какие они расисты.
Агент пожал широкими плечами.
– Если эльфы отгородились от цивилизации стеной из предрассудков – это их проблемы. Не хотят ассимилироваться? Невелика потеря.
– Такие речи, знаешь ли, не способствуют интеграции полуострова.
– Интеграция – забота высоколобых типа тебя, дружище. Моё дело – мечом махать.
– Экий ты скромник!
За беседой спустились во внутренний двор. Снуют туда-сюда люди; грохот, треск и ругань рабочих – всё как в любом уважающем себя порту. В грязи под ногами можно увязнуть по щиколотку, а местами – и по колено.
– Запустил ты вотчину, – проворчал Тарк. Сапог агента только что угодил в коричневое месиво по самое голенище.
– Нечего выделываться, – наместник усмехнулся в бороду. – Для чего, по-твоему, нужен деревянный настил? Но – да, ты прав. Наведу тут порядок. Что до сапог… сейчас выйдем к воде. Там почище и есть где ополоснуть обувь.
У пирса теснятся разнокалиберные суда – крошечные шлюпы соседствуют с гигантскими линейными кораблями, флагманами имперского флота. Торговцы, наёмники и просто авантюристы – война влечёт на Крангир людей со всех концов страны. Тут и корабли Хань – людей маленького роста со странными раскосыми глазами, чья родина – прибрежные горы на восточной границе Империи, юркие шхуны Коэгал – совершенно безволосых существ с огромными, в половину лица, лиловыми глазами, проворные драккары северян с Ледаса. Есть и пара судов с флагами Ульшака. Провинция на крайнем западе – родина одноимённого темнокожего народа, лучших мореходов Империи
Возле трапа околачиваются несколько человек в традиционных красно-жёлтых балахонах, моряки о чём-то оживлённо переговариваются. Один из ульшакцев показался Тарку смутно знакомым.
Агент бросил взгляд на флаг, что реет на носу корабля – и застыл.
– Морний, встречай гостей без меня.
– Что такое? – встревожился наместник.
– Потолкую вон с теми ульшакцами, – Тарк махнул головой в сторону моряков.
– Ха, нашёл-таки повод не видеться с Рыцарями Пенты! – беззлобно рассмеялся Морний. – Ладно, увидимся.
Наместник
3
– Говорят, вверх по реке – пара брошенных гробниц эльфов.
Вещает плотный мужчина среднего роста с вислыми усами. В ноздре красуется толстое золотое кольцо – отличительный знак боцмана.
– Усыпальницы, конечно, нетронуты, – саркастично заметил другой, высокий и крупный. Причёской он напоминает шар скатанной шерсти.
– Нет, Хаарги – там как в кладовой после набега твоей жены.
Реплику встретили громовым хохотом. Шутник, в отличие от остальных – не ульшакец: бледно-розовая кожа и пшеничные волосы выдают уроженца Алгамуса, провинции к востоку от Гракии. Белая нашивка на балахоне выдаёт корабельного врача.
– Эрза!.. – шерстеголовый потряс пудовым кулаком. Алгамусец состроил нарочито каменное лицо.
– Я за. Тёплый приём ждёт в любом случае – эльфийские гробницы без нежити не обходятся, – боцман покачал головой.
– Если жена Хаарги не сожрала и их.
Здоровяк уже вознамерился познакомить лицо Эрзы со своим кулаком, когда раздался звучный голос:
– Затея стоящая.
Все повернулись к молчавшему доселе ульшакцу. Невысокий ростом, он кажется выше из-за статной осанки, широченные плечи и могучие руки видны даже из-под балахона. Длинные, до поясницы, волосы, заплетены в косу, на конце висит небольшая гирька – в бою украшение легко превратится в импровизированный цеп. Мужчина носит аккуратную короткую бородку, на красивом лице выделяются характерные для ульшакцев длинный тонкий нос c горбинкой и пухлые губы, а угольно-чёрные глаза не покидает азартный блеск.
– Игра стоит свеч.
– Но, капитан?.. – запротестовал Эрза.
– Что, Эрза, кишка тонка? Резать упырей – не Хаарги задирать.
– Чтоб я – да испугался?! Ни в жисть! – врач надул щёки.
– Ну вот и славно. Готовь команду, Даапун! – капитан хлопнул усатого по плечу.
Боцман вразвалочку двинул на корабль. Остальные поплелись следом.
– Очередной рейд, Гаапана?
Мужчина повернулся на голос.
– Тарквеус Плабис, черти тебя дери! – смуглое лицо просияло. – Вот так встреча!
Гаапана стиснул агента в медвежьих объятиях.
«Не разлей вода» – любимая присказка матери Тарка. Сдружились ещё мальчишками: отец Гаапаны, потомственный моряк – близкий друг семьи Плабис. С годами дружба лишь окрепла; Тарк с Гаапаной то и дело встречаются в самых неожиданных местах – как сейчас, например.
– Не знал, что ты на Крангире.
– Да только прибыл. Будем грабить эльфов! – Гаапана разудало махнул рукой.
– Это я слышал, – ухмыльнулся агент.
– А ты небось по делам Братства?