Тропы зазеркалья
Шрифт:
— А как-то это можно проверить? — заинтересовалась Бушуева.
— Оль, а оно тебе надо? Вот серьезно. Ничего хорошего в этих способностях нет. Вернее, есть, но к ним прилагается геморрой. Но если хочешь, могу тебя проверить. Это просто. Если в тебе проснулась сила, ты сможешь увидеть свой резерв. Пойдем к зеркалу в коридоре.
Ольга радостно вскочила и первой направилась в прихожую. Радим объяснил ей, что и как надо делать, потом показал. Минут двадцать она честно пыталась увидеть свой резерв, но ничего не вышло.
— Нет у меня никаких сил, — пробурчала она разочарованно, после чего, повесив голову,
Радим обреченно вздохнул, теперь вечер будет не таким легким, не скоро Ольга забудет свой провал. Уже на второй минуте он понял, что ничего не случится, но не знал, как сказать об этом Бушуевой.
— Не грусти, — обнимая девушку за талию, произнес он, — это хорошо, что у тебя нет этих способностей, слишком много нервов и боли. Жизнь становится интересней, но куда как опасней. Пойдем спать.
— Пойдем, — поднимаясь, согласилась Ольга.
Телефон заорал, когда Радим уже почти уснул. Это был его обычный мобильник, но в такое время друзья могли позвонить только в том случае, если случилось что-то плохое и срочное.
Вяземский резко сел и цапнул трубку. Звонил Фабер, он не общался с ним с начала осени, когда была продана последняя монета с копа. В такое время он никогда не позволял себе беспокоить Дикого, не те отношения.
Ольга зажгла свет и уставилась на Радима, в ее глазах был немой вопрос — чего не отвечаешь?
— Слушаю, Дмитрий Семенович, поздно вы что-то.
— Радим, простите, ради бога, что беспокою вас в такое время, — раздался из трубки взволнованный голос взрослой женщины, — я жена Дмитрия Семеновича, Ирина Арнольдовна. Мой муж пропал.
— Мне прискорбно это слышать, — уже зная, что последует дальше, произнес Вяземский, — но причем тут я? Звоните в полицию, думаю, связи там у вас имеются, они поднимут на поиск всех, кого можно.
— Полиция никого не найдет, — тут же ускоряясь, словно боясь, что Вяземский бросит трубку, затараторила женщина. — Это связано с тем старым зеркалом, которое он купил на аукционе. Последние дни он часами сидел перед ним, глядя на свое отражение. Вот и сегодня зашел в кабинет и заперся. А обратно не вышел. Когда он отказался ужинать, я отстала, но потом решила позвать его в кровать, но мне никто не откликнулся. Я сама открыла дверь, у меня есть запасной ключ, в комнате было пусто. Он помешался на этом зеркале, дела забросил, изучал все, что мог про зеркала, книг накупил.
— А с чего вы решили, что я могу помочь?
— Так Дима сказал, еще, когда купил это зеркало. Он говорил, что оно вас изменило, и он тоже хочет. Вы поможете?
— Ждите, — недовольно буркнул Радим, ехать никуда не хотелось, но Фабер был полезным человеком, подлянок не делал, не кидал его, так что, можно и помочь, — буду через час, только адрес назовите.
— Загородный, поселок Роща, в десяти километрах от города, вторая улица, дом одиннадцать. Охрану на въезде предупрежу. Только документы покажите, прав хватит.
— Хорошо, ждите, — бросил Вяземский, нажимая отбой.
Кинув телефон на одеяло, он помассировал виски. Башка болела уже не так сильно, так что, можно работать. Вопрос — куда и кто увел Фабера? Зеркало-то у него не простое, старое, не первый раз в нем люди пропадают. Надо бы его изъять и закрыть, нечего ему в мире делать, может, вообще переправить в Москву, в спецхран
Ольга ничего не сказала, просто сидела голой на кровати, поджав одно колено к груди, и наблюдала, как ее мужчина одевается. В глазах у женщины была тревога, но, в отличие от Влады, она понимала, что отговаривать глупо, это его работа, он ходит в зеркальный мир, и она всегда будет беспокоиться, пока он не вернется обратно.
— Тебя отвезти? — спросила Бушуева.
Радим отрицательно покачал головой, накидывая кобуру с кукри, затем надевая пиджак и накидывая на плечи пальто.
— Зеркалом уйду. Ложись спать, думаю, надолго я. Как вернусь, позвоню.
Ольга вскочила с кровати и, обежав ее, обняла и поцеловала.
— Это на удачу, — шепнула она. — Береги себя, ты мне дороже, чем любой потеряшка.
Радим улыбнулся и, поцеловав женщину в ответ, подошел к зеркалу. Через пять минут он перешагнул порог собственной спальни. Собрав небольшой почти плоский рюкзак, Вяземский переоделся и вооружился по максимуму, на этот раз соли он взял с избытком. Одно время он думал об огнестреле Вепрь-12 с патронами, заряженными белой смертью, как у сторожей. Идея интересная, но не вышло, в отделе просветили, что в зазеркалье стволы не работают. Не стреляют, и все, можно до посинения спусковым крючком щелкать, все капсюли пробиты, а порох не горит, словно вместо него опилки.
Уже через десять минут Радим вышел на мороз, ночью прихватило серьезно, на улице не меньше минус двадцати, но до Вранглера рукой подать. Двигатель завелся без проблем, и уже через три минуты в салоне стало тепло. Достав электронную сигарету, и слегка приоткрыв окно, Радим какое-то время курил, глядя на начавший падать с темного неба снег. Тот был мягким, пушистым, крупным и невероятно красивым в свете фонаря. Отшвырнув окурок, он бросил взгляд на часы, те показывали два ночи. Плохо, конечно, что придется идти в зазеркалье в это время суток, очень плохо, черные тени отлично умеют скрываться во тьме, но выбора нет, если Фабер жив, то у него мало времени. Одно дело потеряшка, который случайно через зеркало провалился, и совсем другое, когда человека уводят. Хотя, может, он все же провалился? Нет, сомнительно, зеркало слишком древнее, с ним связано слишком многое, так что, увели антиквара. Вопрос — зачем?
До коттеджного престижного поселка Вяземский добрался довольно быстро, город был пусть, и если бы не начинающийся снегопад, доехал бы еще быстрее. Охранник проверил документы и указал дорогу к дому Фаберов.
Там его уже встречал мрачный неизменный охранник Дмитрия Семеновича Сергей. Заехав в распахнутые ворота, Радим припарковался перед гаражом и, прихватив рюкзак, выбрался наружу.
— Здорово, — пожал он руку телохранителю.
— Ты найдешь его? — стиснув руку Радима, поинтересовался Серега.
— Попробую, — ответил Вяземский. — Обещать ничего не буду. Зря твой патрон во все это полез, нет там ничего, кроме проблем, во всяком случае, для него. Он тебе что-то рассказывал?
Охранник бросил взгляд на коттедж, где горели все окна, потом склонился к Радиму, и тихо прошептал:
— Бабу он там видел в старинных шмотках, прошлый век, а может, и раньше. Красивая, говорит, прическа высокая, волосы темные, породистая баба. Она к нему со свечой приходила, он на нее часами смотрел.