Троя. Падение царей
Шрифт:
Одетая в желтый шерстяной хитон, она завернулась в тяжелый серо-зеленый плащ и, пройдя по тихому дворцу, вышла в ночь.
Кассандра уже ожидала в портике, ее худенькая фигурка тоже была закутана в темный плащ. Неподалеку слуги держали факелы, освещавшие четырехместную колесницу. Лошади в мерцающем свете нервно переступали с ноги на ногу и тихо ржали.
Из полумрака вдруг появился Гектор, в полном снаряжении, готовый к путешествию. Он поднял Кассандру и завертел в воздухе, как
Потом Гектор поцеловал Андромаху и поставил ее рядом с Кассандрой. Андромаха улыбнулась, глядя на мужа сверху вниз, и коснулась его щеки.
Они с Гектором проговорили далеко за полночь. Сегодня он поскачет на юг, чтобы защищать земли ее отца, в то время как Андромаха морем отправится на остров Тера.
– Может, боги сберегут тебя и вернут мне, – сказал Гектор.
Колесничий легонько тронул вожжами спины лошадей, и колесница, в окружении группы верховых поехала по каменной дороге к бухте.
Две женщины крепко держались, пока колесница, подпрыгивая, катилась по просыпающимся улицам. У Скейских ворот она помедлила, ожидая, пока откроют огромные створки, и скрип деревянных колес, поскрипывание сбруи и фырканье лошадей на время затихли.
Печаль охватила Андромаху, когда она снова подумала о Диосе. Она сожалела о том, что пропустит завтрашний ритуал прощания, но пообещала себе, что, когда бы «Ксантос» ни вытащили нынче ночью на берег, она скажет собственные прощальные слова душе Диоса.
Колесница дернулась вперед, и Андромаха схватилась за поручень, когда экипаж загрохотал, направляясь к берегу.
Вдали она увидела громадину «Ксантоса». Вдвое больше любого другого корабля у Царского Берега, «Ксантос» был наполовину вытащен из воды и слегка наклонился набок. Несмотря на огромный корпус, военный корабль обладал изяществом и красотой.
Когда колесница, стуча колесами, съехала на берег и приблизилась к «Ксантосу», из-за горизонта показались первые лучи восходящего солнца, превратившие полированный дуб обшивки в золото.
«Ксантос», тихий и мирный, был окружен людьми: члены экипажа карабкались по канатам на верхнюю палубу; береговые мастера и их рабочие загружали судно, рано вставшие рыбаки и шлюхи по вызову задержались, чтобы посмотреть на спуск корабля.
Сойдя с колесницы, Андромаха на мгновение остановилась в недоумении: как же они поднимутся на борт? Но, когда они приблизились к кораблю, на песок с кормы была спущена крепкая деревянная лестница.
Наверху Андромаха увидела перегнувшегося через борт Гершома и успокоилась. Тот помахал и выкрикнул приветствие.
Потом по песку подошел кудрявый Ониакус.
– Ты справишься,
– Чтобы меня втащили наверх, как скот, Ониакус? Мы с сестрой сможем подняться по лестнице.
Андромаха смягчила резкие слова улыбкой, вспомнив, что этот человек недавно потерял в Дардании свою семью.
– Остальные ваши пожитки уже на борту, – сказал Ониакус. – Сложены в задней части нижней палубы.
– И эбонитовый ларец? – спросила она.
Ониакус кивнул.
– В целости и сохранности, госпожа, вместе с другим твоим багажом. Твой лук тоже там, и два прекрасных колчана. Будем надеяться, что тебе не придется пользоваться ими… Кроме как для тренировки, хотел я сказать.
Андромаха увидела, что Кассандра собирается заговорить, и опередила ее.
– Спасибо тебе, Ониакус. Мы также послушались твоего совета и взяли лишнюю теплую одежду.
– Хорошо. Может быть очень холодно и сыро.
Андромаха взяла Кассандру за руку и повела к лестнице.
– Ты поднимайся первой. Я последую за тобой и поддержу твою ногу, если ты поскользнешься.
Кассандра засмеялась.
– Ты думаешь, я пускающая слюни слабоумная, которая никогда не поднималась по лестницам?
Приподняв полу темного длинного плаща, она почти взбежала наверх, приняла руку Гершома и перепрыгнула через борт. Андромаха последовала за ней.
Благополучно оказавшись на кормовой палубе, рядом с изогнутым рулевым веслом, Андромаха огляделась в поисках Геликаона. Тот еще не поднялся на борт, и она почувствовала укол разочарования.
Команда в середине корабля поднимала на борт груз – тюки вышитой материи, крепкие деревянные сундуки, сетки с хлебом и фруктами, сотни маленьких амфор, связанных вместе и проложенных соломой. Другие моряки укладывали товары под палубу.
Ониакус перепрыгнул через палубные перила и открыл люк у ног Андромахи. Спустившись вниз, на вторую дубовую палубу, он выкрикнул приветствия тем, кто находился внизу. Гул голосов продолжался, пока гребцы обменивались историями и узнавали новости у своих товарищей. Все они, казалось, радовались тому, что скоро отправятся в путь.
Андромаха тоже почувствовала радостное возбуждение, которое волной катилось по золотому кораблю. Она посмотрела на Кассандру: та с изумлением осматривалась по сторонам, глаза девушки блестели, щеки раскраснелись. Из-за ее странностей легко было забыть, что Кассандра была почти ребенком – и этому ребенку предстояло великое приключение.
– Давайте устроим вас обеих, – сказал Гершом. – Мы скоро отплываем.
Он пристально посмотрел на Кассандру, как будто знал ее. Потом сказал: