Тройная игра афериста
Шрифт:
Часть третья: ТРОЙНАЯ ИГРА
Как должен чувствовать себя НОРМАЛЬНЫЙ мужчина, лишившийся в результате несчастного случая своего члена?
Нормальный мужчина идет к врачам и советуется с ними. И врачи ему объясняют, что пенис (так именуется член на латинском языке) или фаллос (это уже древнегреческий термин) представляет собой пещеристую ткань, обильно пронизанную нервами и кровеносными сосудами.
Потом врачи рассказывают, что травма пениса дело вовсе не столь уж редкое. Во время Отечественной
Далее врачи вкратце объяснят вам, что хирургия со времен войны добилась больших успехов по реставрации и пересадке различных частей человеческого организма. Даже некоторые животные служат донорами для пересадки, обязательно добавят они, и тот час предупредят, что на пересадку пениса от крупного рогатого скота больной пока рассчитывать не может, но реставрировать утерянный орган можно, путем постепенной трансплантации хрящей и кожи.
Нормальный мужчина, потерявший пенис, будет, естественно, подавлен, напуган, смущен, растерян, шокирован, взволнован, убит горем, разочарован, выведен из себя и т.д., но ему не придет в голову убивать женщин с которыми он после несчастья с его пещеристым фаллосом не может иметь половой близости по причине отсутствия приспособления, доставляющего от этой близости удовольствие для обеих участников этого интимного процесса.
Майор Момот лишился своего члена в весьма банальной ситуации и довольно обыденным, хотя и не лишенным оригинальности, способом. Пенис майору отрезал под корень беглый зек Владимир Иванович Верт по прозвищу Мертвый Зверь.
Трудно сказать, прав или не прав был Верт, совершая этот поступок. Если учесть, что произвел он сие надругательство над заветный плотью майора после того, как застал его при попытке изнасиловать Вертову тринадцатилетнюю дочь, то не исключено, что Верт все же был по своему прав.
Другой вопрос в том, что Верт, совершая столь радикальное вмешательство в интимную жизнь Момота, рассчитывал навсегда обезопасить девочек и мальчиков от злостного педофила. И ошибся, так как не имел нужного медицинского образования.
Отрезание пениса отнюдь не лишило майора возможности возбуждаться, испытывать эрекцию.
Он потерял право на коитус, который стало нечем осуществлять, но евнухом не стал.
А так как Момот и раньше не был НОРМАЛЬНЫМ мужчиной, то вместо того, что б с помощью современной медицины постараться восстановить утраченное, изменился сам на высшем психопатическом уровне. Вместо заурядного соблазнителя малолеток из больницы с болезненными шрамами ни мизерной култышке вышел потенциальный маньяк, агрессивно ориентированный на детей.
Если ко всему этому добавить, что после больницы Момота уволили из органов МВД, где он служил в должности начальника медсанчасти ИТУ - 9, и ему пришлось устроиться простым фотографом в захудалом комбинате бытовых услуг в ни менее захудалом поселке Заполярья. И, что вскоре он запил, беспробудно пропьянствовал больше месяца и в белой горячке угодил в психиатрическую больницу города Красноярска, откуда выписался не так давно. Если все
Глава 1
Что там ни говорили, но в одиночку жить было не так уж весело. Сам найди, сам обмани,
сам спрячься, сам защищайся.
Енисей нежно касался бортов скоростного глиссера. Один из охранников с удовольствием
сидел за штурвалом, двое других, как и я, блаженствовали в свободных позах,
посматривая на правый берег, мелькавший густой зеленью кедрача.
Чуть больше трех месяцев назад я плыл по этому же маршруту. Была глубокая ночь,
за спиной моей были побег из лагеря строгого режима, ограбление гостиницы около
красноярского рынка, короткая схватка с начальником санчасти лагеря, которого бес
привел в эту самую гостиницу.
Как я тогда удивился, когда прошерстив несколько номеров, где спали усыпленные прививкой - снотворным
постояльцы, увидел противную рожу майора Момота. Потом мой фонарик высветил два голеньких тельца
рядом с ним. До меня не сразу дошло, что строгий офицер МВД на самом деле заурядный развратник,
а он уже проснулся, смотрел на фонарь, лупая расширенными глазами, и я не нашел ничего
лучшего, чем врезать ему по башке графином с водой.
Потом я долго плыл по течению, поглядывая на правый берег, и пересчитывал выручку, намереваясь ее спрятать
вблизи геологического поселка - конечной цели плавания.
А потом... Эх, много чего было потом.
Сегодня же я плыву средь бела дня, никого не таясь и никого не боясь - кум королю, сам король, с охраной,
кучей денег и умелыми отбойщиками. А в геологическом поселке меня ждет ни неизвестность, ни робкая надежда
устроиться в геологическую партию и спрятаться в тайге, пока ментовский розыск не
затихнет, а родная дочь, о существовании которой я недавно и не подозревал. Милая, озорная
девчонка с такой же милой и озорной собачкой по кличке Джина.
Но, до чего же быстро шпарит это водное чудо техники. Не успел я понежиться как следует, а справа уже
мелькают знакомые приметы. Скоро поселок.
• К берегу, - сказал я, всматриваясь.
– Так, так, подтабань мотором чуток. Давай, швартуйся.
Мы вылезли на берег. Первый остался у катера, двое пошли со мной в лес. Один нес лопату.
• Вот тут, - узнал я курок, - копай.
Несколько глубоких штыковых ударов обнажили мой простенький тайничек. Простенький, то он простенький,
но толстая пачка валюты, которую я из него извлек, произвела на парней впечатление. Хотя по их невозмутимым
мордам ничего прочесть было невозможно. Я сунул деньги в куртку и закурил. Жизнь, как считал
дедушка Ленин, развивается по спирали. Или по циркулю. В любом случае, моя жизнь, совершив за это