Тучи сгущаются
Шрифт:
– - А как тумбесцы на них реагируют?
– - По-разному. Старики в большинстве негодуют, многие пишут гневные письма, а молодёжь читает с интересом, одни реагируют в духе "ну подумаешь книжка, что из-за неё копья ломать", а другие скатились до восторженного обожания. Есть те, кто готов проклинать инков и всё построенное ими за то, что выдуманному лекарю из романа так плохо.
– - Скверно, -- сказал Асеро, -- обращаться к разуму людей, опьянённых страстью, едва ли результативно, а применять силу... но ведь чиморцы не каньяри, всё-таки!Надо будет посоветоваться
– - Старый Ягуар умеет верно оценивать обстановку, -- сказал Инти, -- не может быть, чтобы из-за одной книги все встали на уши. Скорее всего, это лишь повод. Надо понять, кто именно бузит: чиморцы или кечуа? Рыбаки или студенты? Требуют ли при этом от властей чего-нибудь конкретного?
– - А что тут можно требовать?
– - удивился Золотой Подсолнух.
– - Ну, например, признать Эспаду честнейшим человеком, которого мои люди зря оклеветали. Или чтоб наместник ушёл в отставку.
Асеро добавил:
– - Да, нужно понять обстановку до конца, и пока не поймём, силу применять нельзя, больше этим навредить можно. Но вот официальное заявление на этот счёт в газете сделать надо. И ещё, Инти, раз такие дела, то как скоро ты сможешь вернуться в Куско?
– - Не знаю. Я вроде чувствую себя неплохо, но надо посоветоваться с лекарем, который приедет послезавтра, -- вдруг Инти как-то внезапно напрягся и прислушался, -- Слышите, кто-то едет. Наверное, гонец. Посмотрим с какими вестями...
Тут уже все сидящие за столом услышали топот копыт, и через короткий промежуток времени перед ними предстал гонец с пакетом, отмеченным алой каймой, в руках.
– - Мне велено передать этот пакет лично в руки самому Инти, -- сказал гонец.
– - Точно самому Инти?
– - переспросил Асеро, ? он на отдыхе по состоянию здоровья, и я сам лично приказывал его не беспокоить, а со всеми делами ехать к Горному Ветру.
Но Инти на это сказал:
– - Да полно тебе, Асеро. Я уж знаю своих людей. Несмотря на указания строго-настрого не беспокоить, они всё равно могут послать мне донесения с алой каймой, и не всегда при этом не правы. Так что посмотрим.
Асеро промолчал, но смотрел на пакет так, точно это была ядовитая змея.
– - Почерк левой руки, -- тут же сказал Инти, стоило ему только взглянуть на текст.
– - Незнакомый?
– - спросила Луна.
– - Почерка левой руки у всех людей похожи, так что их трудно опознать, особенно, если до этого человек писал только правой.
Некоторое время Инти спокойно читал, потом вдруг изменился в лице, схватился левой рукой за сердце. "Нет, только не это..." -- шепнул он.
– - Инти, тебе плохо? Говорил я, не надо тебе это письмо читать.
– - Всё равно я узнал бы об этом рано или поздно. Значит, если помру от этого, значит, судьба моя такая.
– - Лучше тебе лечь. Сейчас вызову воинов с носилками.
Инти отхлебнул воды из стакана.
– - Не надо носилок, дойду сам. Мне уже лучше. Но лечь мне и в самом деле необходимо.
Инти встал, Асеро взял его под руку.
– - Сейчас я тебя доведу.. Луна, скажи кому-нибудь из охраны, чтобы
После того как все необходимый в таком случае хлопоты были выполнены, Асеро вновь пришёл к столу за роковым письмом. Гонец, видя такой результат принесённого известия и не желая себе дальнейших неприятностей, тут же поспешил ретироваться.
– - Вот что, дело скверно, -- сказа Первый Инка, -- Давайте я лучше зачитаю вам это злосчастное письмо, а потом вместе решим, что делать. Инти мне разрешил. Но для начала предыстория. Ты, Золотой Подсолнух, наверное слышал о том, что у Инти был сын по имени Ветерок, который проникся христианскими книгами, совершил измену Родине и был за это отправлен на лесоповал.
Бывший монах ответил:
– - Ну, нашлись желающие рассказать мне эту историю под видом страшной тайны. Хотя, я так понимаю, особенной тайны тут нет.
Асеро ответил:
– - Конечно, это не тайна, -- суд в своё время наделал шума. Ветерок официально отрёкся от своего отца, однако его отец всё-таки даже на лесоповале приглядывал за сыном. Он в глубине души всё-таки надеялся на его раскаяние.
– - А как он за ним приглядывал? Неужели специально своих людей посылал?
– - Ну не то чтобы специально, но среди осуждённых был один человек, который был согласен на такое дело добровольно и не за награду. Почему так -- долгая история. Но вот это письмо -- от него.
И Асеро начал читать:
Инти, которому я обязан более, чем отцу!
Пишу эти строки левой рукой, потому что правая у меня в лубке, переломана в нескольких местах, если заживёт, то нескоро, и никогда уже не будет такой же ловкой как прежде. До крайности обидно становиться калекой в цвете лет, накануне освобождения и начала новой жизни. До конца моего срока оставалось совсем немного, и меня уже отпускали в соседнюю деревню по мелким поручениям. Там я познакомился с дочерью учителя, милой и скромной девушкой, совсем не такой как Морская Пена. Она мне понравилась, да и я ей полюбился. В этом краю к бывшим каторжникам отношение спокойное, отбыл свой срок и можешь начинать жизнь заново. В общем, моя дальнейшая судьба казалась мне довольно безоблачной: я женюсь и стану помощником учителя. О лучшем в моём положении не приходилось и мечтать.
Настроение у меня от этого было приподнятое. А Ветерок, глядя на это, от меня отдалялся. Теперь я думаю, что я его просто раздражал своими радужными мечтами и близкой свободой. Ведь ему самому ещё пять лет оставалось, да и на будущее никаких внятных перспектив. Это ведь очень тяжело чувствовать себя никому не нужным. Я его понимал, но утешить теперь не мог. Когда я был таким же одиноким, несчастным и никому не нужным, ему, наверное, было чуть-чуть легче от этого, но я не мог продолжать быть несчастным чисто ради него!