Туманы сами не рассеиваются (повесть и рассказы)
Шрифт:
Кольхаз закивал. Тем временем они вошли в лес, где было уже намного темнее, чем на открытой местности. Шли друг за другом на расстоянии зрительной связи.
Когда они снова вышли на опушку, Кольхаз, не выходя из-под деревьев, осмотрел полянку и расстилавшееся за ней поле. Здесь было посветлее. Стали подниматься на небольшой холм, находившийся как раз посредине участка.
Зимлер пытался несколько раз заговорить с Кольхазом, но ефрейтор упорно молчал, давая понять, что сейчас не место и не время
Скоро пошел дождь, и с деревьев на них срывались крупные дождевые капли. Не обращая внимания на дождь, они шли дальше.
«Неужели ребята решили перейти границу здесь?» — думал Кольхаз.
Между тем так стемнело, что ничего не было видно. Приходилось полагаться только на слух.
Вскоре они вышли к подножию холма, а оттуда — на большой ровный луг.
Дождь прекратился, лишь из-за горизонта раздавались раскаты далекого грома да краешек неба порой освещался вспышками молний.
С некоторым облегчением Кольхаз вздохнул только тогда, когда начало светать и постепенно стали вырисовываться контуры деревьев и местных предметов. Отойдя в глубь леса, Кольхаз и Зимлер ждали, пока их сменят.
18
Сменившись с наряда и вернувшись в подразделение, Кольхаз сразу же лег спать и уснул как убитый. Проснулся он оттого, что кто-то тряс его за плечо.
— Что случилось? — пробормотал ефрейтор, с трудом открывая глаза.
— Вставайте! И через десять минут явитесь к начальнику заставы. Обнаружено нарушение границы. Поторопитесь! — сказал ефрейтору дежурный унтер-офицер.
«Нарушение границы!» Кольхаз мигом вскочил с постели и начал одеваться. Зимлер тоже встал и одевался, что-то ворча себе под нос.
— Без ворчания разве нельзя? — бросил ему Кольхаз. — Понимаешь ли ты, дружище, что такое нарушение границы?!
— Нарушение границы?! У нас?! — удивился солдат.
— Если бы это случилось в другом месте, нас с тобой никто не стал бы будить.
— Как можно перейти границу, чтобы нарушителя не заметили? Это просто невозможно!
— Пошли умываться, потом узнаем!
Перед кабинетом начальника заставы Зимлер тронул Кольхаза за руку и сказал:
— Как нам нужно держаться?
Ефрейтор лишь пожал плечами и вошел в кабинет.
Обер-лейтенант Гартман сидел за письменным столом и вдавливал в пепельницу полусгоревшую сигарету. Тут же находился и командир взвода. Он о чем-то разговаривал с Ульфом, вид у которого был встревоженный.
— Прошу садиться, товарищи! — предложил обер-лейтенант Гартман. — Хочу лично услышать от вас о результатах вашего ночного дежурства. Рассказывайте все до мельчайших подробностей.
Кольхаз начал говорить тихо и неуверенно, однако постепенно голос его окреп.
— Могу вас заверить, что мы глядели
— Точно так! — поддержал ефрейтора Зимлер. — Я это могу подтвердить!..
— Один момент! — Гартман остановил солдата. — Давайте еще раз вспомним все, что вы видели между часом и тремя часами ночи. Постарайтесь вспомнить. Сейчас даже мелочь имеет значение.
— В половине второго нас проверил лейтенант Альбрехт, — начал вспоминать Кольхаз. — Потом мы разошлись, сказать точно, когда это произошло, просто невозможно.
— Когда перестал дождь?
— Это я могу сказать точно: как раз в тот момент, когда к нам подъехал лейтенант, следовательно, в час тридцать.
— Так. Достаточно, — сказал Гартман. — Значит, переход произошел между половиной второго и половиной четвертого. Позже уже рассвело. Сегодня ночью два человека перешли границу и ушли в Западную Германию, Дождь окончательно следы не смыл, следовательно, это случилось после половины второго. В кустах был обнаружен мотоцикл.
Командир взвода закрыл свою рабочую тетрадь и сказал:
— Полчаса назад нам стало известно о том, что западногерманское радио сообщило о перебежчиках в своем первом утреннем выпуске.
Кольхаз почувствовал, что все взгляды скрестились на нем.
— Я не знаю, как это могло случиться. Мы сделали все, что от нас зависело… Можете мне поверить…
Гартман встал:
— Факт остается фактом. Вы что-нибудь хотели сказать, товарищ Зимлер?
Солдат сильно сжал губы и, повернувшись к Гартману, решительно ответил:
— Нет.
Ульф, который до сих пор молчал, заметил:
— На этом участке относительно легко перейти границу.
— Что вы сказали? — спросил Гартман. — Объясните, пожалуйста. И вы об этом так просто говорите! Мы не имеем права предоставлять нарушителям такую возможность. Мы здесь поставлены для того, чтобы лишить их такой возможности… Вместо того чтобы как следует наблюдать за местностью, благо молния то и дело освещала ее, вы метались по участку и не заметили нарушителей. Товарищ Кольхаз, вы у нас не новичок! Что вы скажете по поводу этого инцидента?
Кольхаз, не ожидая такого поворота дела, молчал. «Обер-лейтенант, безусловно, прав, хотя фельдфебель тоже хотел сделать как лучше. Во всем виноват я, и только я», — думал он, а вслух сказал:
— Поскольку я был назначен старшим дозора, я несу ответственность за инцидент.
— Я ищу не виновных, а причины, которые вызвали этот инцидент, — сказал Гартман. — Идите-ка вы сейчас спать, а после обеда и поговорим, а вы, товарищ Рэке, останьтесь.
Кольхаз и Зимлер встали и вышли из кабинета. На лестнице Зимлер остановился и прошептал: