Твое место на зоне
Шрифт:
Калиткин видел, что за внешним спокойствием парень пытается скрыть волнение. Даже кончики пальцев подрагивают. Не хочет он проигрывать. А придется, придется…
Егор Демьянович терпеть не мог уголовников. Но ему нравились их игры. Особенно «сека». Жесткая игра, беспощадная. Тем более если «без потолка», то бишь без ограничений. В такой игре даже при плохом раскладе можно сорвать банк за счет собственной выдержки. Если с нервами порядок, если можешь делать хорошую мину при плохой игре, тогда смело играй, так же смело блефуй…
Он предложил
Егору Демьяновичу выпало «два лба». Не самый, конечно, лучший вариант, но далеко не худший. На кону пятьсот рублей. Он поставил еще стольник. Шелковицкий сказал «пас». Зато Тимофей поставил «проходной». Олег Борисович «упал». В игре осталось всего два игрока, можно вскрываться. Калиткин бросил на кон еще стольник и засветил карты. Тимофей убито вздохнул. У него всего лишь дама и валет одной масти…
– Не пасуй, казак, атаманом будешь! – весело подмигнул ему Егор Демьянович.
Он очень надеялся, что этот выигрыш окажется не последним. Так оно и вышло. Следующая сдача принесла ему сразу трех дам. Но и у Тимофея выпало что-то не слабое. Это было видно по восторженному блеску в его глазах. Не умел парень держать при себе эмоции. Что ж, тем хуже для него… Действительно, у Тимофея была хорошая карта. Но тридцать очков против трех дам не плясали. Калиткин сорвал с банка тысячу рублей.
В следующий раз ему выпало три короля. А его три дамы с прошлого раза достались Тимофею. Бедолага накрутил на кон аж пять тысяч рублей. И конечно, проиграл…
Он проигрывал, но в картах ему везло. Меньше двадцати двух очков ни разу не набирал. Зато Егор Демьянович остался без хорошего расклада. Но ему было видно, какая карта шла Тимофею, – это легко читалось по его глазам. «Пасовали» все, и парень потихонечку выигрывал.
Но вот Калиткину опять повезло. При относительно хорошей карте у своего главного оппонента. Тимофей снова накрутил банк и снова остался в проигрыше. В конце концов он исчерпал свои десять тысяч, львиная доля из которых досталась Егору Демьяновичу. Сегодня ему фартило.
Тимофей вошел в раж и уже не мог остановиться. Он занял денег у Шелковицкого, поставил их на кон. Проиграл, снова проиграл… Шелковицкий продолжал одалживать ему деньги. Объяснял это тем, что верит этому парню больше, чем самому себе…
Егор Демьянович и сам раздухарился. Шутка ли, за какой-то час выиграть более двадцати тысяч рублей…
Но вот удача вдруг отвернулась от него. При хорошей карте у него Тимофей почему-то вскрывал более маститый расклад… Но Калиткин считал, что это временное невезение. Продолжал он верить в удачу и тогда, когда проиграл все пять тысяч, которые принес с собой. Но деньги у него были. Не зря же он принес с собой все свои сберкнижки. Впрочем, подтверждать свою платежеспособность не пришлось. Ему верили на слово…
Удача снова повернулась к нему лицом, но тут же отвернулась. Вот опять смотрит
В это просто невозможно было поверить, но так оно и было. Он остался должен Тимофею восемьдесят две тысячи рублей. Это была катастрофа!
– Две тысячи я вам прощаю, а восемьдесят будьте добры отдать, – виновато улыбнулся Тимофей.
– Да, конечно…
Карточный долг – это святое. Тем более что у него есть чем расплатиться. Нет, не сейчас, месяца через два, ну максимум через три. Скоро он станет получать причитающуюся ему долю с левого производства.
Он вежливо попросил Тимофея немного подождать с выплатой карточного долга. Парень любезно согласился.
А через три дня произошло несчастье. Он поставил машину в гараж, хотел было закрыть ворота, но вместо него это сделали другие. В гараж ворвались два мордоворота, закрыли ворота изнутри. У одного в руке нож, у другого – топор. Егор Демьянович почувствовал предательскую слабость внизу живота.
– Ты чо, фраер, совсем припух! – взревел мордоворот с ножом.
– Ты бабки собираешься возвращать? – спросил второй.
– К-какие бабки?
– А которые ты Тимохе просадил… Восемьдесят косарей!..
– А-а, это… Так мы же договорились… Он сказал, что подождет…
– Так он ждал. Два дня ждал. А ты, болт, ни мычишь, мля, ни телишься…
– А-а вы кто такие?
– Мы-то? Мы это судебные приставы, гы-гы… Слыхал про воровской суд? Так вот, чувак, этот суд постанову тебе задвинул – восемьдесят косарей на бочку!.. Гони бабло, козел!
– А-а, да, конечно… К какому сроку?
– Какой, хрен, срок? Все сроки вышли, понял!.. Прямо счас бабки на бочку, ну!
– Но у меня нет таких денег… Не могли бы вы немного подождать…
– Два дня ждали… Короче, нет бабок, тогда жизнь свою гони…
Уголовник ударил Калиткина кулаком в живот, а когда тот согнулся, зашел сзади, обхватил голову рукой, задрал подбородок. И приставил к горлу нож… Ослабший узел внизу живота развязался – в штанах стало мокро и тепло. А в душе могильный холод…
– Ну так чо, долги возвращать будем? – спросил мордоворот с топором.
– Да-а… – с хрипом выдавил из себя Егор Демьянович.
– Так бабок же нет… Короче, есть вариант. Ты сейчас пишешь заявление. На имя Бахметьева… Знаешь такого? Знаешь… Так вот пишешь, что я, такой-сякой, отказываюсь от должности директора мехового комбината. Прямо сейчас и напишешь! А мы с тебя долг списываем. Все до копейки. Ты никому ничего не должен.
Калиткин отчаянно закивал. Да, он согласен! И тут же уголовник отпустил его, убрал нож от шеи. И сразу же расхотелось отказываться от должности. От денежной должности!
– А можно… можно я с процентами вам буду отдавать… Через месяц отдам пятьдесят тысяч, еще через месяц столько же, еще… Три раза по пятьдесят тысяч. Это же почти в два раза больше, чем восемьдесят тысяч!