Твое рыжее проклятие

Михалевич Ирина

Стас должен был подвезти именинницу, то есть меня красивую, к назначенному часу. Возможное сопротивление и нежелание этой именинницы даже не подразумевалось, учитывая, как я реагирую на присутствие парня. Катька сказала, что было предсказуемо – пойдешь, как миленькая. Черт, кажется, о том, как братишка на меня влияет известно не только мне, но и половине лицеистов.

Ехать совершенно никуда не хотелось, собиралась свой день рождения просто проигнорировать, особенно после того, как еще несколько раз получилось «увидеть».

Один раз из окна машины, когда мы ехали домой из лицея, а рука Станислава «случайно» легла на мои ладошки. Женщина с коляской переходила улицу, и передо мной возникла маленькая могилка и ее заплаканное лицо. Малыш должен был умереть через пару месяцев. Тогда я

приехала домой и специально проверила свои волосы на наличие седины, обошлось, остался только неприятный осадок на душе и боль в сердце. Станислав не отходил от меня ни на шаг, не зная, как меня успокоить. Кстати, тогда я боялась даже заснуть и просила маму побыть со мной, пока не усну.

Второй случай, произошел в лицее. Пойманная, как всегда, братишкой на перемене, и усаженная на подоконник, я испуганно посмотрела на проходящих мимо нас учеников, так как для меня открытое проявление чувств, продолжало вызывать смущение. Стоило встретиться с кем-нибудь из них глазами, и меня охватывала паника. Я уже знала, что Петров будет офицером, отличным оперативником, который погибнет через десять лет от случайной пули. Ежевский с Катериной действительно сыграют свадьбу лет через пять, и что … их первый ребенок родится мертвый. Инесска никогда не станет любовницей Стаса, не смотря на мечты. Она уедет из города после школы, выйдет замуж за богатого бизнесмена, но ее судьба все равно незавидна. Шикарный дом, туссовки, развод, полное отсутствие любви и детей. Умрет она молодой, спившись в пустом особняке, несчастная и забытая друзьями-туссовщиками.

Белов ощутил мое состояние в тот раз, закрыл ото всех и захватил мои губы в плен своим поцелуем, от которого я сразу позабыла свои страхи, отдаваясь во власть совершенно другим, счастливым чувствам. Никому из друзей ничего не рассказала, сначала не было повода, а потом решила, что незнание для них будет лучше. Я, если бы могла, тоже не хотела бы ничего знать.

Спрашивается, нужно ли мне день рождение в клубе «Оникс»? Какого черта, мне это нужно? Не верится, что Стас ограничится «пионерским расстоянием», а не смотреть друзьям и знакомым в глаза, чтобы ничего не «увидеть» вряд ли у меня получится.

* 

Стас.

Поездка в клуб для Соньки не оказалась сюрпризом, как планировала ее подружка. Я видел, что моей девчонке совсем не хочется туда ехать, она сидела грустная и задумчивая в салоне автомобиля и бессмысленно смотрела в окно.

– Если хочешь, то можем остаться дома или сходить куда-нибудь вдвоем, – предложил ей, положив свою ладонь на ее руку, нервно сжимающую маленькую сумочку, в которой мог поместиться разве, что сотовый телефон.

– Нет. Катька обидится, – отрицательно качнула она своей рыжей головкой, – И вообще зря я, что ли так одевалась?

– Надеюсь, ты не в том милом изумрудном платье? – с подозрением посмотрел на нее.

– Не скажу, – хитро улыбнулась она, я нахмурился.

Чувствую, что сюрприз ожидает меня. Лисичка вышла из своей комнаты уже полностью одетая, твидовое пальто застегнуто на все пуговицы, и в прихожей лишь сапоги надела. До этой минуты я как то не задумался, что на ней под верхней одеждой. Теперь ревнивый червячок опять стал точить мое сердце. Захотелось остановиться, проверить, и если что – развернуться, переодеть ее, желательно в монашескую рясу. Но доверие, черт возьми, я должен научиться ей доверять, как сказал отец, если хочу, чтобы она не сбежала, как три года назад он упустил Веронику.

Сердцем чую, что у Соньки в мозгах каша. Ощущаю непонятные сомнения в ее душе и из-за этого сам выгляжу полным придурком, пытающимся контролировать каждый ее шаг. Знаю, так нельзя, бедная девчонка даже в туалет сходить по моей вине не может спокойно, но не могу ее выпустить из поля своего зрения. И чем дальше, тем мне все хреновее становиться без нее. Одержимость, млять, какая-то. Последнее время я даже спать не могу спокойно, дремлю, прислушиваясь к шороху за стеной. Дождавшись ее сна, перехожу в ее комнату и сплю в кресле рядом с кроватью. Сказал бы мне кто про то, что я стану испытывать ТАКОЕ месяц назад, послал бы подальше, если, не дай бог, друзья узнают, как я превращаюсь в зависимого от моей девочки –

поднимут на смех, а если бы сама малышка поняла, что ощущаю рядом с ней, то стала бы вить из меня веревки. Одна радость, моя нежная Софья реагирует на меня еще более сильно. Я балдею, когда ощущаю ее эмоции. Как она тает от поцелуев, как дрожит от желания и мне, черт возьми, это очень и очень нравится. Моя любимая, моя ласковая девочка. Дьявол, хорошо еще, что она не догадывается, о том, что ночую в ее спальне. Если бы не мужские утренние инстинкты, особенно после эротических снов с участием моей рыжей занозы, будившие меня лучше, чем ее советский будильник до начала рассвета, могла бы заметить мое присутствие. Привести мысли в порядок, спасает ледяной душ, избавляя также и от последствий тяжелой неудовлетворенной ночи с неудобным ложем. Что ж, сам виноват, мог бы, когда приобретал розовый интерьер, учесть нормальную кровать, а не ту полуторку на тонких резных ножках, которая, сто процентов, рухнет под моим весом. Моя бы воля ночевала бы у меня, в моей кровати, и какого хрена, я дал слово отцу, что даже думать не посмею на совместные ночи, лишь бы Вероника не переживала. Честно – устал, не могу больше. Сегодня отец с мачехой в санаторий уехали на пару дней и меня уже ничего не остановит. Моя Сонька будет ночевать со мной, иначе я за себя не ручаюсь. Сломаю, на хрен, кукольную кровать и куплю ей нормальную, рассчитанную на мое присутствие. Кстати, неплохая идея, может затяжной ремонт затеять в ее комнатке и заручится поддержкой Вероники, предоставив моей Лиске свою постель, сам типа в гостиной буду ночевать. Можно было бы и у Егора в комнате, только фиг знает, когда мой брательник съезжать собирается, а прямо намекать язык не поворачивается. Брат все же, да и Наталья беременная, у них с Вероникой куча общих тем нарисовалась. По крайне мере отец с Егором все в бизнесе, а их супружницам есть чем заняться. Днем мне это тоже на руку – Софья только моя. Не хочу ее ни с кем делить даже с ее мамашей.

Черт, что же интересно на ней надето? С каждым днем она выглядела все прекраснее, хотя для меня это и не главное. Одно ее присутствие сводит меня с ума и я, как полный дурак, не могу оторвать от девчонки глаз, хочется чтобы она была всегда со мною рядом. Мне, кажется, схожу с ума в ее присутствии, но кроме ее янтарных глаз и мягких малиновых губок, которые хочется постоянно целовать, наслаждаться их вкусом, ничего вокруг не замечаю. Нет, я пытаюсь держать себя в руках, но это очень трудно, поверьте.

Если по правде, то не ожидал, что Лисичка ответит мне взаимностью. Боялся до последнего. Решил мои проблемы тот поцелуй в кинотеатре. Знал бы, давно отвел в кино свою рыжую заразу. Но, черт возьми, не могу описать свои ощущения от происшедшего, наверное, они сродни прыжку с парашютом. Эйфория, адреналин, радость, безграничное счастье от того, что Софья ответила мне. Черт, как здорово чувствовать ее эмоции, желание. Господи, спасибо, если ты меня слышишь. Никогда не верил, что такое может быть, но это правда – есть в этом мире половинки одного целого. Мы с Софьей тому доказательство. Пусть она еще маленькая – не проблема, я и сам пока зависим от отца, но уверен, что все у нас будет. Сейчас для нашего счастья не нужно много. Мне достаточно того, что она – моя. Только МОЯ девочка. Самая милая, красивая, нежная. Любимая. Никому ее не отдам.

Фильм закончился, включился свет. О чем было кино? Я даже название не помнил. Не хотелось уходить из освещенного кинозала. Если бы не уборщики мы с Софьей, так и просидели там вечно.

Спускаясь на эскалаторе, приходилось придерживать смущенную девчонку. Ее ладошки в моих руках дрожали, ноги, уверен, тоже. Тогда, как мне хотелось кричать, чтобы все услышали и узнали о моем счастье. Глупенькая моя, нежная, от смущения не могла сосредоточиться на дороге, что дало мне возможность подхватить ее на руки в момент, когда Лисичка чуть не упала, споткнувшись. Боже, да я готов ее носить на руках постоянно. Только так. Чтобы она прижималась ко мне, обнимала, чтобы не могла без меня. Чувствовал какую-то болезненную потребность в ее присутствии рядом. И чем ближе ко мне – тем лучше. Мне не стыдно признаться в своей любви. Я люблю Софью. И она любит меня. Я знаю это, чувствую, ощущаю.