Твоё слово
Шрифт:
Солнышко уже поднялось, а я подниматься с насиженного места не хотела, хотя уже все затекло. Я ждала Раша и почему-то не хотела пропускать его возвращение. Какой-то он взволнованный был, когда уезжал.
На крыльцо вышел Дорик и присел на корточки рядом со мной.
— Ты тут уже часа три сидишь, — потянул он, — Волнуешься?
— Да не то что бы… — я задумалась, — просто хочу его встретить.
Он хохотнул и потрепал меня по голове.
— Лапушка какая! Я и не знал, что ты умеешь быть милой.
— Так удивлен, что у тебя сейчас мозг взорвется?
— Хочешь, я тебе будку построю, чтобы удобнее сторожить было? — так же спокойно предложил в ответ он.
— Хочешь, я тебя облаю, чтоб не зубоскалил?
— Хочешь, я тебе за ухом почешу, чтоб не рычала?
— Хочешь, я буду тоскливо скулить ночами под твоей дверью, чтоб ты знал, как я тебя люблю?
— Хочешь…
— Хватит, — прекратил нашу игру Борик и потянул Дорика за шкирку в дом, — Не видишь что ли, она хочет, чтобы он вернулся и умилился, как она его верно дожидается у порога? А тут ты, наглая рожа, внимание на себя перетягиваешь! За такое она ведь и правда покусать может.
Я серьезно кивнула.
— Еще как могу.
Они ушли, оставив на моем лице улыбку. Хо-ро-шо. Я потянулась. Пройтись что ли, размяться хоть?
И тут сердце кувыркнулось в груди, стоило мне услышать знакомый стук каблуков по камню, показательно громкий и какой-то озорной. Я подняла лицо и улыбнулась еще шире.
— Доброе утро!
Мужчина улыбнулся в ответ, немного устало, но, в общем, довольно. Присел рядышком, и я завалилась на его плечо, укутываясь в его объятия.
— Шур, — позвал он через какое-то время, — Я знаю, что ты очень любишь Высокий… но что бы ты подумала, если бы я предложил переехать?..
Я удивленно вскинула брови и посмотрела на него.
— А далеко?
— Ага, — напряженно кивнул он, упорно глядя вперед, а не на меня.
— Ну давай, — легко согласилась я.
Он вздрогнул и повернулся ко мне.
— Что, вот так просто? Ты же говорила…
— Мне здесь хорошо, потому что здесь вы, — я сказала и только тогда поняла, что это действительно именно так, — Если вы все будете рядом, если ты будешь рядом, то я хоть на другой конец света перееду. Да и интересно мир посмотреть! Только там должно быть много солнца и короткая зима, — предупредила я.
Он весь как будто расслабился, уткнулся улыбкой в макушку.
— Шур, а выходи за меня? — тихонько прошептал он, — Построим дом, нарожаем котят — заживем…
— Ну если ты хочешь… — я скромно потупила глаза и опустила лицо, чтобы он не увидел победного блеска в глазах и довольной улыбки во все лицо, но он так насмешливо фыркнул, что я все-таки смутилась.
— Уже придумала имена для котят? — засмеялся засранец, перетягивая меня на колени.
— Наверху в тумбочке список лежит, — я спрятала лицо у него на груди.
Было немного неловко, но до неприличия хорошо.
Наверху в тумбочке и правда лежал список!
Первый Эпилог
Лес был хвойный, не слишком густой,
Все вокруг было залито солнцем, но как-то не так, как обычно, а по-особенному. Будто в дымке немножко. И даже не совсем солнцем, а скорее солнечными пятнами. А еще было много звуков. Людей вот, вроде, вокруг нет, но шумит что-то ненавязчиво со всех сторон. Шелест, стрекот, карканье,… и еще куча всего, что мальчик не мог понять — откуда столько всего? При этом все эти звуки, хотя их было очень много, не были громкими.
Мальчик постучал пальцами по бедру в раздумьях, как это лучше назвать: тихий гомон или громкая тишина?..
Он шел уже около полутора часа по этому лес, и каждая мелочь в нем вызывала тихий восторг. Даже то, как кололо от веток стопы — даже это было восхитительно. И воздух какой-то необычный… Не такой, каким он дышал раньше. А каким он дышал раньше?
Мальчик пошел дальше. Недавно он вышел на довольно широкую вытоптанную тропу и решил идти по ней. Она было теплой и ступать было приятно.
Мальчик шлепнул себя по руке. Что-то кольнуло, и он сделал это рефлекторно. Когда он поднес ладонь к лицу, на ней была сплющенная букашка. Она колется?
Спустя еще полчаса лес закончился, и перед взглядом мальчика распласталось поле. Вот оно было и правда залито солнцем. Щедро, ярко, так что восхищенно распахнутые глаза заслезились. Дорога, по которой он шел в лесу продолжалась и дальше, разделяя поле на две буйно заросшие травами половины.
Глаза-таки пришлось сощурить, потому что слепило в них нещадно, и зачесался нос. Мальчик потянулся, чтобы его почесать, и чуть не выколол себе глаз длинным грязным загнутым ногтем.
— Ого, — восхищенно потянул он, глядя на собственные руки, — Длиннющие!
Тут же зачесалось все, что только могло зачесаться, но мальчик решил не рисковать здоровьем и потерпеть. Он неторопливо двинулся дальше по дороге.
Солнце пекло голову, и это ощущение жара на макушки тоже было волнующе-прекрасным. Мальчик улыбался. А потом вдруг увидел у края дороги одуванчики. Раньше он видел их только на картинках!
А раньше, это когда?..
Мальчик плюхнулся на колени рядом с цветком, пригнулся к земле, облокотившись руками, чтобы пушистая головка цветка была на уровне глаз и взволнованно подул.
Цветок не разочаровал, разлетевшись белыми пушинками, и мальчику ничего не оставалось, как растянуть улыбку еще шире.
— Ва-а-ау, — потянул он.
Он попытался приподняться и зашипел. Не стоило дергать головой, ведь он случайно придавил локтями и коленями длинные свалявшиеся локоны волос невнятно русого цвета.
— Это еще что такое?! — вдруг раздалось за спиной.
Мальчик повернулся и увидел широкую женщину со странно большой грудью и настороженным взглядом.
— Одуванчик, — ответил мальчик.