Творцы заклинаний (сборник)
Шрифт:
Она возложила на дверь ладони, раздвинула пальцы и прикрыла глаза. Мысль ее ринулась сквозь толщу камня вон из замка, проборонила бурые почвы Овцепиков, взмыла в воздух, окунулась в сияние солнца…
С точки зрения Шута, Маграт уже несколько минут пребывала в полном оцепенении. Затем, мягко шурша, пришли в движение ее волосы. Вслед за тем в его ноздри ударил запах прелой листвы.
И наконец, нежданно-негаданно, та сила, что способна заставить дряблую поганку раскроить шестидюймовую плитку мостовой, а несмышленого угря преодолеть тысячи миль океанской стихии и вернуться
Маграт медленно отстранилась. Разум ее яростно сопротивлялся позыву зарыться в камень пальцами ног, пустить корни и веточки… Шут бросился ей на помощь, и, когда он подхватил ее, могучий толчок, сотрясший ее тело, чуть не сбил с ног его самого.
Повиснув на тщедушном тельце, жалобно побрякивающем колокольчиками, Маграт наслаждалась собственным триумфом. Свершилось! И без всякой искусственной магии! Жаль только, никто не видел!
– Близко к двери не подходи, – предупредила она. – Мне кажется, я ей… всыпала от души.
Шут, который по-прежнему удерживал в руках ее тело, был слишком взволнован, чтобы подать голос. И все же Маграт удостоилась ответа.
– Тут ты права, – произнесла матушка Ветровоск, показываясь из темного угла. – Честно говоря, я бы до этого не додумалась.
Маграт уставилась на нее во все глаза:
– И давно ты здесь стоишь?
– Минуты две-три. – Матушка мельком глянула на дверь. – Техника у тебя хорошая, но дерево очень уж старое. Кроме того, по-моему, оно в свое время пережило пожар. И потом, погляди, сколько в нем всяких железяк. В общем, с деревом вряд ли что-то получится. Можно, конечно, протаранить камень, но если уж…
Резкий «чпок!» перебил ее.
За первым «чпоком» последовал второй, потом третий, и наконец разразился целый чпокающий ураган, словно лопались и плющились меренги.
Надсадно кряхтя, двери давали почки, из которых лезла листва.
Несколько мгновений матушка в упор разглядывала дубовую дверь. Затем перевела взор на задохнувшуюся от ужаса Маграт.
– А ну живо! – гаркнула она.
Подхватив Шута, обе ведьмы, пригнувшись, устремились за спасительный выступ контрфорса.
Дверь тем временем предупреждающе крякнула. Несколько досок, корчась в вегетативной судороге, выдавили из себя гвозди, как занозу из раны. По коридору рикошетом полетели брызги каменной крошки. От замка отделилась какая-то увесистая деталь и, свистнув над головой пригнувшегося Шута, врезалась в противоположную стену.
Меж тем из нижних досок полезли буйные белые корни – не уцепившись за сырую каменную кладку, они скользнули к ближайшему разлому в стене и принялись за бурение. Отверстия из-под сучков вдруг заново отрастили ветви, а те, врезавшись в кладку дверного проема, разнесли ее напрочь. Над всем этим стоял низкий, рокочущий вой – это древесная клетчатка пыталась обуздать неуемный порыв заклокотавшей в ней жизни.
– Можно было бы пробить камень… – повторила матушка Ветровоск, когда коридор сделался еще чуть-чуть светлее, после того как обвалился очередной его участок. – С деревом я бы точно не стала возиться. Нет, ты не подумай, ничего против я не имею, – вставила она,
– Понимаешь, я просто не умею работать с камнем.
– Я прошу прощения… – попытался вмешаться Шут.
– Глупости! Камень – это дело привычки…
– Простите, пожалуйста…
Обе ведьмы разом уставились на него, и Шут невольно попятился.
– По-моему, вы пришли кого-то спасать… – робко напомнил он.
– Ну да, верно, – кивнула матушка. – Идем-ка, Маграт. Надо посмотреть, как она там.
– Из темницы неслись стоны и вопли, – поведал Шут, которого не покидало ощущение, что ведьмы настроены неподобающе беспечно.
– И что с того? – буркнула матушка, отпихнув его в сторону и перешагивая через скачущий по полу корень. – Меня в темнице запри, тоже вопли понесутся.
Изнутри валила пыль. В свете единственного факела Маграт различила теснящиеся в уголке две испуганные человеческие фигурки. Большая часть обстановки была перевернута вверх тормашками, и обстановка эта едва ли соответствовала последним достижениям по обеспечению комфорта. Нянюшка Ягг встретила подруг невозмутимым выражением лица. Из-под ее юбок торчали ноги в диковинного вида чулках.
– А вы не спешили, – заметила она. – Ну что, вызволите меня отсюда наконец? А то мне здесь порядком надоело.
Отдельной достопримечательностью темницы мог считаться кинжал.
Расположившись в воздухе посреди комнаты, он неторопливо вращался, вспыхивая бликами факельного света.
– Моим же личным кинжалом! – сетовал призрак, голос которого могли слышать только ведьмы. – Моим собственным! И я все это время ни о чем не догадывался! Ловко же они все устроили! Пустить мне кровь моим же кинжалом… Подумать только, моим же чертовым кинжалом!
Продолжая помахивать личным оружием, король приблизился к чете своих убийц. С губ герцога, спеша побыстрее покинуть своего хозяина, сорвался невнятный булькающий звук.
– Смотрите, а как призрак он очень даже неплох! – проговорила нянюшка, пока Маграт возвращала свободу ее онемевшим конечностям.
– Так это и есть старый король? А они его видят?
– Не похоже.
Старый король пошатывался под весом тяжеленного кинжала. Строго говоря, полтергейст подобного уровня был вообще противопоказан ему по возрасту.
– Только бы захват удержать… – бормотал он. – Больше мне ничего не нужно. Проклятие…
Клинок вырвался из разряженной хватки бывшего хозяина и, звякая, покатился по полу. Матушка Ветровоск проворно наступила на кинжал.
– Мертвецам не положено убивать живых, – объяснила она свой поступок. – А не то возникнет опасный… ну, как это… прецедент. Вас, мертвых, куда больше, чем нас, живых…
Герцогиня первая оправилась от ужаса. В воздухе парят кинжалы, по своему желанию разваливаются двери, а теперь эти ведьмы собрались поиздеваться над ней в ее же собственной темнице. В целом герцогиня была не слишком опытна в общении со сверхъестественным, но уж с людьми из плоти и крови она научилась справляться.