Творец счастья

Alexianna

— Ах он не понимает! — я не сбавляю напора. Правда то на моей стороне. — Следишь за мной! Это, между прочим, уголовно наказуемо! Жучков мне в квартиру понатыкал, может еще и видеокамеру в ванной повесил?! Извращенец!

Котяра складывает руки на груди и с интересом наблюдает мое выступление.

— Так вот, знай, Рузанов, я так просто это дело не оставлю! Я тоже могу устроить тебе О-О-ОГРОМНЫЕ…

На этом слове я развожу руки, как это делают рыбаки, показывая размеры своего улова, чтобы обозначить необъятность слова «огромные». Не замечаю,

как сбоку уже поровнялся со мной поднос с пирожными.

— … неприятности! — взмахиваю руками, обозначая неотвратимость и чудовищность тех самых «неприятностей» и чисто случайно со всего размаху ударяю по подносу.

Слышу крик секретарши и вижу, как разноцветными трассирующими пулями группа пирожных летит прямой наводкой в физиономию Кирилла Ивановича. На минуту все присутствующие застывают, отслеживая траекторию полета сладостей, дабы убедиться, что снаряды таки достигли цели и враг повержен.

И тут вдруг сзади меня раздается восторженный голос Миши:

— Ахренеть! Обстрел сладкими снарядами из ракетной установки «Катюша»! Жаль, не успел на видео заснять. Собрал бы миллион лайков на ю-тюбе!

Кирилл невозмутимо снимает со своей щеки расплющенное пирожное и засовывает его в рот. Все начинают хохотать. Рузанов жует и хохочет тоже.

— Ну, а теперь ты можешь уже нормально сказать, по какому поводу было это твое сладкое покушение на меня? — проглотив, спрашивает он.

Миша там, у дверей, уже прям катается от смеха. Слышу хохот секретарши и еще кого-то из-за двери. Сама тоже давлюсь уже, но пытаюсь сохранить серьезность. Я ж не хохотать сюда пришла.

— Этот твой водитель за мной по пятам ходит. Это как называется? — уже более спокойно говорю я.

— Он тебя обидел? — спрашивает этот хитрый Котяра, встает и направляется к двери.

— Нет, но… — пытаюсь ответить я, когда Кирилл выходит в приемную, с кем-то переговаривается, наверное с моим Соглядатаем, потом возвращается в кабинет.

На его дорогом деловом костюме кое-где висят расплющенные кремовые кусочки.

— Опять я без пирожек остался, — сокрушается Миша.

— А ты с Кирилла послизывай, — секретарша давится от смеха.

— Я его, конечно, люблю, но не до такой же степени, — голос из-за двери и опять хохот.

Через пару минут, слышу, как дверь в приемную захлопывается и мы с Кириллом остаемся одни в кабинете.

— Я тоже соскучился, — он подходит ко мне, обнимает и пытается поцеловать.

— Что за слежка за мной? — не сдаюсь я и уворачиваюсь из его рук.

— Это не слежка, Катюш, это защита, помощь и забота.

— Ты мне про заботу тут не рассказывай. Твой шпион, небось, докладывает, где я и с кем я. Ты для этого его ко мне приставил. А иначе, как бы ты узнал, что я пошла в тот клуб?

— Так, Катюш, давай отключим истерику и нормально поговорим, как люди, — Кирилл Иванович не терпит перепалок и ему свойственны деловые беседы. — Я не могу быть рядом с тобой все время, я слишком занят на работе. Поэтому рядом с тобой мой

человек, который защищает тебя и оберегает. Вчера он помог тебе, сегодня тоже. Разве это плохо?

— То есть, по-твоему, я должна радоваться твоему тотальному контролю? — удивляюсь я, а сама уже понимаю, что он где-то отдаленно прав. Или нет? Или да?

— А ты больше радовалась бы, если бы тот вчерашний придурок облапал тебя? — закипает мой собеседник. — Еще раз он подойдет к тебе — руки пообрываю мерзавцу! А Герасим останется с тобой и будет защищать. Ясно? Вопрос закрыт! Хочешь выплеснуть свой гнев, давай, иди сюда, вмаж мне. Я ж заслужил. Тебе полегчает, и ты уже начнешь нормально соображать.

Ах так? Вмазать значит? А что? А почему бы и нет?! Мышь-самурай уже бунтует и машет мечами, которые со свистом рассекают воздух: вжик, вжик… Подхожу к Кириллу, готовлюсь вмазать. Даже руку отвела, что бы как следует размахнуться. Но этот Котяра, недолго думая, обнимает меня за талию и притягивает к себе. Моя рука зависает на секунду, а потом неожиданно тянется обнять его за шею.

— Ты так обворожительно злишься, я в восторге просто, — улыбается этот наглец. — Ух, какая боевая, прям огонь! И как тебе удается заводить меня с пол оборота? А, котенок?

И вот что он делает? А я? Я почему не отбиваюсь? Он же уже целует меня и размазывает по моим щекам тот ароматный ванильный крем, которым был измазан сам. А моя внутренняя мышь-самурай вообще сейчас в обморок грохнется от этих сладких и требовательных губ. Нет, я так не играю, просто не могу сопротивляться его напору. Сдаюсь и отвечаю, причем не менее требовательно.

Кажется, время остановилось, птички замерли в полете, рыбки зависли в прыжке, автомобильное движение стало в пробке…

— Кирилл Иванович, — нашу страстную идиллию нарушает голос секретарши по громкой связи. — Все уже разбежались, если я вам больше не нужна, то я тоже отчаливаю.

Котяра нехотя отпускает меня, проходит к своему рабочему месту, нажимает какую-то кнопку на одном из стоящих на столе аппаратов.

— Да, Нин. Не забудь, я сегодня ночью уезжаю. Все рабочие вопросы к Мише. И напомни бухгалтерии, чтоб к понедельнику отчеты были у меня на столе.

— Непременно. Веселого вам вечера, — хохотнув, она отключается.

После недолгих манипуляций в своем ноутбуке, Кирилл возвращается ко мне и снова обнимает.

— Сегодня уезжаю, Кать. Вернусь в воскресенье поздно вечером. Что тебе из Риги привезти?

— Шпроты, — автоматически отвечаю я. Ну а какие еще ассоциации с Ригой могут быть?

Моя шутка была вознаграждена радостной улыбкой, но потом его лицо становится серьезным.

— Кстати, о шпротах, — Кирилл берет со стола свой айфон и садится на стол около меня. — Покажи-ка мне свою кредитку. Я тебе денужки на нее залью. И прежде чем ты начнешь бросаться пирожными, давай рассмотрим вот такую ситуацию: у тебя неожиданно появился мешок денег, а Варя твоя сидит без гроша. Что ты сделаешь в этом случае?