Творец счастья
Шрифт:
Ну же, милая, прежде чем отпустить себя, я должен убедиться, что ты уже там, что ты уже на пике удовольствия. Ускоряю темп и сам уже на грани, когда, наконец-то, чувствую пульсацию у нее внутри и слышу стоны наслаждения, слетающие с ее губ. Да, да, хорошо, я рад, я счастлив и… мое тело тут же отзывается безудержной волной удовлетворения.
Не прекращая движений, припадаю к ее губам в горячем и страстном поцелуе, чтобы запечатать это мгновение на наших телах и в нашей памяти навсегда.
Навсегда… С ней…
Что? Когда это я
Поднимаюсь на руках и смотрю на это золотистое солнце кудряшек, разметавшееся по подушке, на этот тонкий вздернутый носик, на веерочки ресниц, что чуть подрагивают, когда девушка вздыхает. И улыбаюсь сам себе.
«Да, — говорю я своему внутреннему «я», — согласен, это чудо нужно мне сейчас и будет нужно всегда!»
— Катюш, — шепчу нежно и трусь носом о ее щеку, — котенок мой…
— Кирилл, ты тяжелый, — шепчет мне мое сокровище.
Хохотнув умиленно, перекатываюсь на спину и, развалившись в полном блаженстве, прижимаю к себе эту ворчунью. Ворчунья же начинает копошиться под моим боком, а потом вдруг резко дергается, как будто очнувшись от сладкого сна, подхватывается и смотрит на меня пару секунд. А дальше я вообще не понимаю, что происходит. Она подскакивает на ноги, второпях хватает с пола свою одежду и пулей несется в ванную комнату.
Я в шоке. Что опять не так? Встаю, одеваюсь и подхожу к двери ванной. Плачет? Нет, ничего не слышно, кроме шума воды. Как понять, что сейчас вызвало ее торопливое бегство? Женщины… Как вас понять?
Звонит мой мобильный. Входящий от Димы Смирнова. Это важно, надо отвечать.
— Да, Дим, привет.
— Даров, Кир. Про Алину Кошкину твою готов послушать? — Дима сразу переходит к делу.
— Готов. Говори, — отвечаю я и кошусь на дверь ванной. Она все еще закрыта.
— Такого человека уже не существует, три года как не существует.
— Опа, так это уже криминал, Дим? — удивленно спрашиваю я, садясь на кровать.
— Погодь-погодь. Зато существует Кошкина Марина Сергеевна. Сестра погибшей три года назад Кошкиной Алины Сергеевны.
— Дим, надо встретиться. Это не телефонный разговор, — предлагаю я другу, когда вижу, что дверь ванной открывается, и моя Конфетка с растерянным и каким-то озабоченным видом входит в комнату.
— Лады. Приезжай, — слышу я в ответ.
— Я перезвоню, Дим, — нажимаю «завершить звонок» и направляюсь к Кате.
— Мне надо домой, — шепчет она и добавляет, — прямо сейчас.
— Я хотел предложить на лошадках покататься… — шепчу я, обнимая своего озадаченного чем-то котенка.
— Кирилл, пожалуйста, мне надо домой. Срочно.
— Кать, что случилось?
Хотелось бы узнать, что произошло все-таки.
— Все хорошо. Просто мне срочно нужно домой, — она утыкается в мою грудь и вздыхает тяжко.
А-а-а! Женщины! Вот сейчас уедет и не объяснит, почему. А я потом голову себе сломаю, пытаясь понять, что
Но спорить не буду. Требует, значит отвезу ее. А что делать? Тем более, что предстоит еще поездка к Диме, а там разговор будет долгий и серьезный, как я уже понял.
***
Три часа спустя.
Захожу в квартиру Димы Смирнова.
— Кир, — он протягивает мне руку. — Прежде чем мы начнем про Алину-Марину, в двух словах опиши мне, что за хрень вы с Мишей придумали. Эта ваша программа связана с оборонкой или еще с какой-нибудь опасной фиговиной?
— Скорее, наоборот, с безопасной, — отвечаю я, садясь за стол в небольшой, но уютной кухне.
На столе чипсы и хрустящие рыбные палочки, а друг достает из холодильника пиво. Чокаемся бутылками, делаем по глотку. В дверях появляется Нина, жена Димы и моя секретарша в одном лице. Я приветствую ее поднятой рукой и кивком, потому как во рту у меня шипящий напиток.
— Рузанов, — деланно сердито говорит она, подбоченившись, — спасу от тебя нет! На работе всю неделю гоняешь, а в выходные домой ко мне приперся!
Мы хохочем все трое.
— Ниночка, во время нашего совещания с господином Смирновым, проследите, пожалуйста, чтобы нас никто не беспокоил. А после совещания сделайте нам кофе, будьте добры, — тоном строгого босса отвечаю я на ее выпад.
Опять хохочем. Нина показывает средний палец, мол «пошел ты…» и удаляется из кухни.
— Уволю! — кричу я ей вслед, чем вызываю очередную волну смеха.
Но разговор предстоит серьезный, поэтому немного похрустев закусками, я начинаю диалог.
— Наша с Мишей программа была создана для автомобильной компании известной марки. Если прописать ее в софт авто, с помощью этой программы через спутник можно, например, заблокировать полностью все функции автомобиля, если его угнали, а так же, если попал в аварию и лежит где-нибудь в глухом ущелье, отправить SOS с координатами в службу спасения и в полицию. Ну а еще, плюс ко всему, в этой проге некоторые полезные для водителя функции-примочки. Ничего супер-пупер охренительного, но если компания заинтересуется, то можешь себе представить размеры прибыли. Дим, тут дело в деньгах, не думаю, что эту программу можно использовать в криминальных целях.
— Ладно, если так, — кивает он и выуживает из лежащего на столе пластикового офисного портфельчика несколько компьютерных распечаток. — Вот копия свидетельства о смерти Алины Кошкиной. Погибла при взрыве в метро. Помнишь, было пару лет назад? Теперь про Марину Кошкину. Деваха живет с двумя паспортами, то есть паспорт сестры не сдала в полицию, мол «при взрыве все сгорело». По нему ведет разгульный образ жизни.
— Как интересно. Значит, все врала мне кукла Алина. Значит не доченька она богатого папаши, которая скучает от безделия. Похоже, понимаю, какой бизнес у нее… Вот я идиот!