Твой ход, аниран
Шрифт:
– Ваше первое слово в качестве главы государства, Ваше Величество, - молвил Эоанит, когда с галёрки дали «добро» на продолжение.
Тревин встал с трона. С золотой короной на голове выглядел он впечатляюще, несмотря на рядовую внешность. Одет с иголочки, пуза нет, аккуратно подстриженная борода добавляет солидности. Куда больше похож на успешного монарха, чем его отец.
Ну да посмотрим.
– Мои подданные, - уверенно начал Тревин.
– Первое, что я спешу сообщить не только вам, но и всему миру - кара, обещанная посланником небес, настигнет коварных убийц. Всё, что в моих силах, всё, что в наших силах, мы сделаем. Мы не позволим спокойно ходить по земле тем, кто поднял руку на моего отца, мою мать и моего брата. Обещаю вам, мы найдём их и
Закончив речь, Тревин выцепил меня взглядом и опять едва заметно склонил голову. То есть намекал, что он действительно готов помогать и не собирается строить козни.
– Благодарю Вас, Ваше Величество, - я уважительно поклонился в ответ. А затем вспомнил знакомую фразу из истории собственного мира, которая сейчас, уверен, окажется весьма уместной. – Король умер. Да здравствует король!
Не знаю, все ли меня поняли, но повторили за мной абсолютно все.
Часть 7. Глава 8.
После завершения официальных процедур нас всех ждал банкет, где были накрыты столы на огромное количество персон. Но перед этим, конечно же, все приглашённые выстраивались на красном ковре и в порядке живой очереди выражали поздравления новому королю. А поскольку приглашённых, как я знал, было более трёх сотен, поздравления выражались неприлично долго.
Но Его Величество, как и Её Величество, стойко всё выдержали.
Ко мне, как бы странно это не звучало, тоже выстроилась очередь.
Как положено посланнику небес, я поздравил короля первым. Потом вся местная богема, шепчась украдкой, дала дорогу Дейдре. С малышом на руках Дейра подошла к Тревину и едва слышно что-то прошептала. А Элазор даже руку протянул к блестящей штуковине на голове незнакомого дядьки. Но такое поведение вызвало лишь добрую усмешку как со стороны Тревина, так и со стороны Харгрид.
И только потом мне удалось утянуть Дейдру в угол тесного зала, где плотной стеной нас окружили гессеры.
Но это совсем не значило, что эту стену желающие не пытались взять штурмом.
Хотел я того или не хотел, я тоже являлся весьма значимой фигурой не только в масштабе этого места, но и в масштабе всего мира. Поэтому пришлось отодвинуть Дейдру с сыном на второй план и уделить время делам государственного характера.
Желающих перекинуться парой слов с анираном и поближе посмотреть на юное дитя было предостаточно. Обер-коммандер Хегарат по-дружески со мной обнялся, послы Декедды и Флазирии вежливо раскланялись. Разные весьма достойные люди со своими сыновьями или дочерями подходили представиться. Даже наместники городов, после заверений в абсолютной верности новому королю, подходили побеседовать.
Всех их я хорошо запомнил. Все они обладали статусом примо, имели весьма доходный бизнес до момента, как заняли руководящие места. И, соответственно, увеличили доходы от бизнеса, заняв те самые места. В другое время я бы пофыркал, в таких раскладах легко рассмотрев отражение собственного мира. Но сейчас строить из себя противника капитализма я не стал. Я очень хотел посмотреть на тех, кто, как мне казалось, постарается произвести на меня впечатление.
Примо Бранимир – наместник Плавина, озёрного города, который никогда не голодал, - вёл себя, будто обращался, как равный к равному. Пообщавшись с ним всего пару минут, я легко догадался, по какой причине у него были натянутые отношения с предыдущим королём. Косноязычный примо Адалар, взявший в свои руки бразды правления над Равенфиром после окончательного отъезда Тревина, показался мне…
А вот слова наместников портовых городов-близнецов внушали надежду, что влияние Эоанита как раз совсем невелико.
Примо Стамати – наместник винодельного Мармасса, щекастый пузан с добродушным лицом – старался говорить шёпотом, низко склонялся, постоянно оглядывался и следил, не смотрит ли на него равнодушный Эоанит. Он ограничился дежурными поздравлениями и сбежал, когда заметил, что Эоанит действительно смотрит.
А примо Невено, которого сам Эоанит назначил управлять Шамассом и чьё право на управление ещё не подтвердили в королевской канцелярии, оказался самым смелым. Возможно, отчасти потому, что прибыл сюда не только поздравить нового короля, но и получить штемпель совсем не в паспорт. А возможно потому, что ему действительно было интересно на меня посмотреть.
И я быстро убедился, что наместник Невено, как ранее говорил Фелимид, не дурак.
Мы обменялись ничего не значащими приветствиями, а затем Невено приступил к делу, ведь времени у него было в обрез.
Он подошёл ко мне в упор, до опасной близости практически, чем заставил моих телохранителей напрячься. А затем торопливо шептал весьма важные в данной ситуации слова. Осторожными намёками он обещал всяческое содействие официальной власти. Невено не забывал, благодаря кому получил хлебное место. Но в эти времена, он говорил, это место мало что значит. Гораздо больше его заботит будущее страны, а не собственное благополучие. А будущее теперь олицетворяют лишь две фигуры – новый достойный король и единственный посланник небес, которого ему посчастливилось увидеть. И если вдруг посланник небес решит предпринять какие-либо шаги в отношении Шамасса, Невено поддержит его без обязательных обещаний, что останется занимать хлебное место и впредь. Он обещает посланнику небес, что всегда будет следовать букве закона, который собой олицетворяет королевская кровь, а не беспрекословно исполнять приказы духовных отцов.
Говорил примо весьма осторожно, будто опасался, что я записываю его речи на плёнку. Но хоть ничего подобного я делать не мог, мотал на ус, запоминал и постарался быть вежливым, отвечая ещё более размыто.
Но главную суть я уловил. И был весьма доволен этим разговором. А когда наместник Невено на посошок намекнул, что примо Стамати смотрит на мир такими же глазами, но опасается, что за ним следят другие глаза, я позволил себе улыбнуться. Наместники городов-близнецов хоть и находились под пристальным взглядом весьма влиятельного носителя стрёмных религиозных одежд, всё же понимали, кто является настоящим спасителем. И готовы были действовать по его приказу, если время действовать действительно придёт.
Крайне продуктивное общение с крайне важными персонами вселило в меня надежду, что поход на запад, поход к океану, окажется менее кровавым, чем я предполагал. И это не могло не радовать.
Поэтому я не мог не прошептать в ответ, что когда время «что-то предпринять» придёт, Невено должен быть готов. То есть он должен быть готов всегда.
Наместника устроили такие слова и он удалился весьма удовлетворённый.
Ну а затем пришло время тирама Гвелерга.
Как пудель на поводке у хозяйки, бегал он за башем Нюландом. Вперёд забегал, над ухом нависал, перед новым королём первый на колени упал. А затем, взяв чуть ли не под ручку, подвёл баша ко мне.