Твой ход, аниран
Шрифт:
Руку Эоанит всё же убрал. И даже инстинктивно спрятал её за спину.
Но, в отличие от конечностей, рот свой контролировать он не умел.
– Никто в этом мире не сможет лишить меня того, что я создал собственными руками. Никто! Ни Триединый, ни, уж конечно, будущий драксадар, - казалось, Эоанита душит такая ярость, что ему едва удаётся сдерживаться.
– Ты хочешь воевать со мной? Тогда готовься нести потери. Я легко могу обрушить всё, что ты построил. Я поставлю на кон благополучие государства, если ты осмелишься продолжать весьма опасную игру. А если
Это был край. Я старался сохранять спокойствие даже когда этот выродок угрожал Дейдре. Но когда он заикнулся, что может причинить вред Элазору, я утратил над собой контроль.
Хорошо хоть это был я, а не сидящий внутри эмбрион.
– А ну повтори ещё раз, что сейчас сказал!
Эоанит был выше меня, но я сильнее. В одно движение я выпустил на волю энергетические клинки, левой рукой схватил первосвященника Астризии за грудки и дёрнул на себя.
Ноги Эоанита подкосились. Он вновь оказался на коленях. А практически в его нос упирались клинки.
– Защищать Его Святейшество!
– Защищать анирана!
Грозные голоса раздавались со всех сторон. Кричали гессеры, кричали храмовники, кричали мои друзья. А Сималион с Ибериком, как я краем глаза успел заметить, обошли меня с двух сторон, обнажили клинки и теперь угрожающе вращали ими перед вражескими глазами.
– Фи-и-и-ть! – это пропела тетива Феилинового лука. Он метко пустил стрелу и угодил во что-то металлическое. Я не понял, во что он попал, но услышал как лязгнул упавший на пол меч.
Шум немного меня отрезвил. Всё ещё держа Эоанита за шкирку, я бегло осмотрелся: храмовники и гессеры стояли друг напротив друга, как регбийные команды. Все с обнажённым оружием. Ещё мгновение – и раздастся свисток. И тогда ринется стенка на стенку.
– Всем стоять!
– Всем стоять!
К моему удивлению, я остался не одинок в своём вопле: точно такой же выкрик вырвался изо рта Его Святейшества. Он, как и я, совершенно не планировал доводить очередной обмен недружелюбными мнениями до кровопролития.
Осознав это, я немного успокоился. Похоже, Эоанит специально меня провоцировал. Он пришёл не только, чтобы мягко пожурить, но и чтобы попытаться вывести из себя. Он хотел проверить, не выберется ли наружу драксадар. Не покажет ли свою уродливую морду. И тогда, возможно, криков «защищать драксадара» не раздалось бы. Тогда и гессеров, и храмовников ему бы удалось на меня натравить.
Сука… Какая же хитрая падла.
– Я тебе обещаю, Эоанит, - я наклонился прямо к его носу и тихо прошептал. – Если ты хотя бы взгляд бросишь на тех, кто мне дорог, я вырежу твоё сердце. Не небесным оружием, а самым тупым ножом, который найду на королевской кухне.
Страха на
– Ты – язва. Язва на теле Астризии, - в ответ прошептал он. – Ты будешь гноить всё сильнее и сильнее. И придёт день, когда гной вытечет наружу… Ты всех нас погубишь.
– Это не тебе решать, - я брезгливо оттолкнул его, и увидел, что храмовники с гессерами не спешат опускать оружие. – Я справлюсь с той ношей, которую несу. Твоя задача заключается лишь в том, чтобы стоять в стороне. Никогда не забывай, кто я такой и на что способен.
– О-о-о-о, я никогда не забуду о том, сколько бед может причинить драксадар, - прищурившись, ответил Эоанит. – Поэтому стоять в стороне не собираюсь. Я стану непреодолимой преградой на его пути.
– Ты сейчас стоишь на пути милиха, первосвященник Астризии, - без всякого почтения высказался услышавший нас Сималион. Он никогда за словом в карман не лез. – Иван уже сделал для мира гораздо больше, чем ты. А у тебя были зимы и зимы на властвование. Отойди и не мешай ему спасать нас.
Эоанит бросил на Сималиона сердитый взгляд. Он знал, кто это такой, знал, что имеет определённый статус в Обертоне. И подобное вмешательство вполне мог стерпеть.
– Вы все слепцы, если не замечаете очевидного. Придёт время, вы станете молить Триединого, чтобы он отмотал время назад. Но будет уже поздно.
Эоанит медленно поднялся с колен и картинно отряхнулся. Затем одарил меня весьма многообещающим взглядом, развернулся и удалился, не прощаясь. А за ним поплелись вусмерть перепуганные святые отцы. И чуть менее перепуганные храмовники, которые, даже удаляясь, не опустили оружие.
А я смотрел ему вслед и приходил к выводу, что конклав неизбежен. Теперь я не могу убить его своими руками. Проблем не оберёшься в таком случае. У Эоанита десятки свидетелей, которые моментально раскроют дело об убийстве. И наверняка создадут кучу проблем.
Но если его устранить по правилам, возможно бурчать никто не станет. По крайней мере долго бурчать. Надо лишь удостовериться, что голосование пройдёт успешно. Проследить, чтобы все «демократические» процедуры были соблюдены: то есть в урны попадали только те бумажки, где будет стоять галочка напротив имени моего кандидата. Я должен избрать религиозного президента подавляющим количеством голосов. Точно так, как многие годы происходило в моём мире.
Часть 7. Глава 12.
Посла Декедды Амрана Хабиба под стражей доставили в Тронный Зал ближе ко второй половине дня. И посол совсем не выглядел ухоженным щёголем, каким был раньше.
Над правой бровью была видна царапина, под глазом, в этот раз не подведённым тушью, расплывался синяк. Красная феска, казалось, была приплюснута, словно её сбили с головы на землю и наступили ногой. Посол нелепо прислонял её к макушке, стараясь удержать. А дорогие шёлковые одежды в некоторых местах безжалостно порваны. На подмышках особенно. Наверное, бедного посла волокли по полу.