Твой ход, аниран
Шрифт:
Не знаю, сдох ли при этом столь шустрый сирей, но посол явно не мчал со всех ног, спеша доказать невиновность своей страны. Он еле ковылял.
– Амран, - удивился король. – На тебе лица нет. У тебя понос?
Особенность Тревина унижать или троллить оппонента, мне никогда не нравилась. Одев на голову корону, он стал ещё более остёр на язык. Видимо, сказывалось чувство вседозволенности.
– Прошу прощения, Ваше Величество, - на негнущихся ногах Амран Хабиб подошёл практически к трону. А затем дрожащей рукой протянул небольшой рулон бумаги. – Я получил ответы
– Занятно, - хмыкнул Тревин. – Твой город-государство тебя совершенно не ценит, что ли? Святоши совсем с тобой не советуются?
– Простите, Ваше Величество, согласен я или не согласен с содержанием, я обязан передать это письмо в руки короля, - с протянутой рукой посол припал на одно колено.
Троллить кого-либо Тревину совершенно расхотелось. Видок у посла был жалкий.
Поэтому он просто вырвал из его рук письмо, развернул и нырнул в буквы. И чем дольше читал про себя, совершенно не торопясь поделиться информацией с остальными, тем сильнее выгибались его выразительные брови.
– Это что шутка какая-то? – неопределённо произнёс Тревин, оторвавшись от письма.
Сие изречение совсем не вызывало желание шутить. Скорее вызывало беспокойство.
– Разрешите, Ваше Величество, - я требовательно протянул руку к листу бумаги. А затем, как ранее Тревин, утонул в буквах.
«Мирская и духовная власть свободолюбивой Декедды, которая многие зимы страдала под гнётом жадного захватчика, вновь получила от захватчика требовательное письмо. Письмо, где содержались безосновательные обвинения от глупцов, захвативших верховную власть. Совет старейшин, как полагается, внимательно ознакомился с нелепым содержанием. И ему есть что сказать.
За гибель собственного отца узколобому королю Аскольду Третьему не удастся переложить вину на миролюбивую Декедду. Гораздо умнее предположить, что причиной гибели послужило переедание.
А оскорбительные, этнически нетерпимые намёки на цвет кожи, что, якобы, доказывает вину солнцелюбивых жителей Декедды, мы окончательно отвергаем. Как и упоминания о дивном говоре.
На этом ставим точку. Больше совету старейшин сказать нечего. Остались лишь молитвы к Триединому с просьбой в будущем избежать чтения подобного вздора».
– Что это за хрень? – весьма недвусмысленно выразился я, когда оторвал взгляд от бумаги. – Это реально пришло из Декедды, а не ты, Амран, написал своей рукой, чтобы побесить нас?
– Из склянки песок высыпался лишь наполовину, как доставили, - посол не отрывал взгляда от пола. – В пометке мне было велено прочесть. Я прочёл и сразу пришёл сюда, надеясь на вашу милость.
Я недоверчиво посмотрел на посла, а затем перевёл взгляд на короля. Тревин, как и я, выглядел озадаченным.
Но я ещё испытывал и гнев.
Чего эти дебилы хотели добиться? Зачем так по-хамски составили ответ? Ни капли дипломатии, ни капли сочувствия к утрате. Лишь
Я всё ещё не понимал логики поступка, но вспомнил географию. Они ответили именно так, потому что ничего не боятся. У них зима короткая, о голоде слышали лишь понаслышке. Большой флот, бороздящий просторы океана и доставляющий из Флазирии деликатесы. А так же у них Расщелина. Та самая, которая делает их такими смелыми. Протяжённая щель меж горной грядой, лишь через которую, окромя океана, можно попасть на земли, принадлежащие Декедде.
Они ответили именно так, потому что многие зимы живут в мире. Потому что утратили чувство реальности. Потому что утратили чувство страха.
Значит, пора все эти чувства им вернуть.
Я скомкал письмо, ощущая, как всё нутро бурлит от ярости. Затем размахнулся и запустил этот комок прямо в лицо послу.
– Нет! Не надо! – Амран Хабиб закрылся руками. – Я не при чём!
– Стража!!! – заорал именно я, а не король. – Взять этого сукиного сына и запереть в собственных покоях. Глаз с него с не спускать!
Перепуганные гессеры взяли посла подмышки и потащили по полу. Ноги Амрана безвольно волочились, а тело сотрясалось в рыданиях.
– Ну, ладно, - зло выдохнул я, когда двери захлопнулись. – Пусть нет доказательств, что Декедда причастна. Пусть мы ошибаемся. Это ничего не меняет. За свою наглость Декедда поплатится независимостью!
Фелимид, король Аскольд Третий и оба его брата удивлённо посмотрели на меня.
– Ничего себе расплата, - присвистнул король. Он хоть и злился, но, в отличие от меня, вполне неплохо владел собой. – Ты уверен, аниран?
Сомнений я не испытывал. Так или иначе, я планировал лишить Декедду независимости, ведь мне нужен был порт, чтобы однажды отправиться во Флазирию на поиски «безумной длани Фласэза». К тому же формальный повод есть – успешное покушение на убийство. Как и говорил Тревин ранее. То есть с направлением моего следующего шага мы, похоже, определились. Это станет Юг. А всякие конклавы, северные твердыни, баши, хитрожопые Эоаниты и больные на голову Эвенеты подождут.
– Я считаю, мы готовы, - уверенно заявил я. – Пора прекращать дипломатические игрища. Пора начинать перестраивать мир.
– Дивизионы в Валензоне выступят по первому же твоему приказу, милих, - Тангвин порадовал своей готовностью всегда меня поддержать.
– Отлично. Отныне – никаких писем в Декедду. Никаких просьб или требований. Никаких переговоров. Мы поставим этих тварей на колени. Декедда будет покорена огнём и мечом!
Фелимид смотрел на меня с определённой долей испуга, Трифин злорадно улыбался, надеясь поквитаться с теми, чья вина ещё не доказана, а Тревин как бы раздумывал, соглашаться ему или нет. Ведь всё же не я являлся королём этой страны, а он. На его плечах тоже лежала штанга под названием «ответственность». Пусть и куда легче моей.