Ты меня променял

Голд Лена

Какого черта? У меня к Евгению снова появились вопросы, а доверие скатилось до отметки «ноль». Какие у него могут быть дела с юристом Кости?

Глава 15

— Я, кажется, не вовремя, хотя мы договаривались, — быстро берет себя в руки Денис Алексеевич.

Все-таки юрист — это почти диагноз. Я ни черта не понимаю, и мне это не нравится. Снова смотрю на Карельского, а он привычно невозмутим.

—

Денис, давай отложим этот разговор, — спокойно произносит Евгений, но тут меня просто захлестывают эмоции.

— Стоп! — поднимаюсь я со стула. — Подождите. Может, вы мне что-нибудь объясните, если уж никто ничего не говорит, — обращаюсь к Денису Алексеевичу.

Он одними глазами задает вопрос Карельскому. Как будто тот здесь над всеми шеф. Нет, в этом офисе без сомнений. Только вот человек, который так фамильярно ворвался в кабинет, работает точно не на Евгения.

— Эмилия, я сам все тебе объясню. Денис, спасибо, что приехал.

— Созвонимся, — не дав мне ни слова вставить, Денис Алексеевич покидает кабинет, а Карельский указывает обратно на стул:

— Эмилия, присядь и успокойся. Кофе будешь?

— Какой к черту кофе? — я сажусь, но настроение и доверие не возвращаются.

Может, Евгений сразу был заодно с Костей? Не просто так объявился, не просто так всегда оказывается в нужном месте и в нужное время. А я ведь только начала ему верить, даже неожиданно для себя. Думала, что после предательства Кости смогу доверять лишь родным. Но Карельский показался мне искренним, пусть и скрытным. А сейчас только зарождающиеся крупицы доверия чахнут, как рассада на палящем солнце.

— Эмилия, не надо на меня так смотреть, — все-таки поднимается Евгений и выходит из кабинета.

Дверь в приемную оставляет открытой, я слышу звук работающей кофемашины. Хочу потребовать ответов, но орать на весь офис — не вариант. А Карельский как будто дает мне время. Только непонятно, для чего именно. Чтобы прийти в себя или еще больше накрутить?

Наконец-то Евгений возвращается с двумя чашками. Одну ставит передо мной, держа в руках вторую, садится снова напротив.

— Я жду, — напоминаю. — Нет, конечно, кофе наверняка прекрасен, поэтому ты так им увлечен…

— Эмилия, твой сарказм прелестен, я его даже оценил, — перебивает меня, — но надо, чтобы ты трезво оценивала ситуацию. Пока ты на эмоциях.

Я смеюсь. Нет, это даже больше похоже на истерический смех. Он издевается надо мной, что ли? Карельский спокойно пьет кофе, не пытается меня успокоить, можно сказать, даже не обращает на меня внимания.

И на самом деле это помогает. Накрывает меня недолго, а потом будто по щелчку будто все выключается. Смех прекращается моментально — теперь я сама собранность.

— Говори, — прошу, по привычке обхватив чашку ладонями.

— Что именно ты хочешь знать, Эмилия? Оправдываться перед тобой не за что. А что бы ни сказал, это прозвучит

именно так. Поэтому ты задавай вопросы, я буду отвечать.

А ведь он прав. Когда я увидела Дениса Алексеевича, то чуть ли не заговоры придумала. Хотя это ничем не подтвердилось.

— Что тебя связывает с юристом Кости? — спрашиваю и тут же понимаю, что не о том.

Точнее, неправильно я вопрос задала. И даже предугадываю ответ, который Евгений и озвучивает в следующую секунду:

— Деловые отношения.

— Пары фраз хватило, чтобы понять, что вы неплохо общаетесь. Тыкаете друг другу, у вас явно какие-то общие дела, — строю логическую цепочку. — Но единственное, чего я не могу понять, на чьей вы стороне. А вы явно на одной.

— Эмилия, скажи мне, а как ты думаешь, — снова меня начинает подводить к какому-то выводу Евгений, — человек, который привык все контролировать, мог бы оставить все на самотек? Кстати, а помнишь, когда мы познакомились? Тот день?

— Ты к чему об этом сейчас? — не понимаю я. — Мы познакомились в общежитии у Кости, — вспоминаю.

— Он бежал из магазина, был сильный ливень, — продолжает Карельский, — столкнулся с тобой. Рассыпалось и намокло все, что Костя купил на последние деньги, а до стипендии была еще неделя.

А вот этого я не знала. Помню тот день. И вот именно сейчас в памяти всплывают те разбросанные по асфальту продукты. Мои фрукты, сыры… и Костина лапша быстрого приготовления с сосисками. Помогал он мне, а потом пригласил в соседнее здание, чтобы переждать.

Лило уже так, что даже мой зонт не справлялся. А я знала, что там общежитие — по сути, общественное место. И я согласилась. Сама не поняла почему, но этот парень мне с первой секунды внушил доверие. И когда я пришла переждать ливень, Евгений сидел в комнате за столом.

В тот момент он показался мне нелюдимым, холодным, зацикленным на учебе. От учебников он, кажется, вообще не отрывался. А Костя… Все его внимание было уделено мне. Поэтому Карельского я и не замечала.

— И что ты этим хочешь сказать? — поднимаю я глаза к потолку, чтобы сдержать непрошеные слезы.

— Он часто говорил, что когда-то ему повезет в лотерею. Ты стала его выигрышным билетом. Действовал он не напористо, ждать умел. И ты ему на самом деле понравилась, Эмилия. Но амбиции для некоторых людей важнее чувств.

— Я тебя слушаю и не могу понять, — складываю руки на груди, но уже не закипаю, как чайник. — Зачем ты об этом вспоминаешь? Ностальгия? А теперь вот рассуждения о чувствах и амбициях. В Штатах не стажировался? Там обычно перед присяжными распинаются о жизни.

— А сарказм так и льется, — улыбается Карельский.

— А надо было слезу пустить? Итак, ты перед тем, как пуститься в воспоминания, ты что-то упомянул про человека, который все контролирует. Это как-то связано с Денисом Алексеевичем?