Ты меня променял
Шрифт:
— Так, — откладываю приборы, — дай угадаю. В свой прошлый приезд ты разбил нежное девичье сердце, девушка до сих пор страдает, а еще она тоже будет на этом мероприятии.
— Сердце было не нежным, а скорее стервозным, но оболочка вполне ничего, — даже не спорит со мной. — Страдать такая мадам вряд ли будет, но обезопасить себя от домогательств я должен был. Поможешь?
— Ну, Женя, — качаю я головой, возвращаясь к еде. — А если бы я не согласилась?
Странно, но ни злости, ни даже возмущения нет. Скорее, какое-то странное предвкушение.
— Будем с тобой парочкой аферистов, весело же? — Карельский расслабляется, понимая, что закатывать ему скандал я не собираюсь. — Я же говорил, что это гонорар, поэтому и моя выгода должна быть. Но и ты, я смотрю, повеселела, когда мы уехали из Москвы.
— Хорошо, — киваю, — я буду ревнивой разъяренной кошкой, которая не подпустит к тебе ни одну особь женского пола.
— Идет, — смеется Карельский. — Уже не терпится посмотреть на это. Кстати, — становится серьезнее, — Крис уже занимается информацией по этой Наташе.
— Твоя сестра частный детектив? — удивляюсь я.
— Хуже, она юрист. Ага, — кивает Евгений на мой вопросительный взгляд, — у нас это семейное. Посмотрим, что за девушка прибрала к рукам твоего благоверного.
— Не называй его так, — поморщившись, резко отвечаю.
— Хорошо, не буду, — Карельский достает карту, чтобы рассчитаться, и говорит: — А теперь давай развлекаться, пока моя сестра работает. Думаю, к нашему возвращению досье будет собрано.
Интересные развлечения у этой Кристины. Юрист… но где она работает?
Глава 19
— С ума сошла ты, Эмилия, — усмехаюсь своему отражению в зеркале дверцы у двери.
Сразу я планировала подготовиться самостоятельно — Ритка и всю мою косметику сгрузила в багаж, но затем решила найти салон поблизости. И даже сама еще не определилась, зачем мне это. Никого покорять красотой я там не собираюсь и точно не соберусь.
Только вот слова Евгения о том, что мне придется быть его спасительницей от навязчивой бывшей, будто подхлестнули. Все же, пусть и мы не пара, но все будут так думать. Наверное, поэтому мне и захотелось уверенность в себе поднять еще на градус с помощью красивой прически и макияжа.
Девочки в салоне приветливые и действительно знают свое дело. Через пару часов я иду обратно в гостиницу, улыбаясь непонятно чему. Наверное, я должна себя чувствовать неуютно из-за того, что Карельский не поставил меня в известность сразу, что я ему понадобилась здесь именно для такой странной цели. Но мне весело. Может, я действительно сошла с ума? По-другому мое состояние трудно назвать. Мне самой непривычно так себя чувствовать.
В номере переодеваюсь, стараясь не испортить прическу и макияж, и понимаю, что у меня небольшая загвоздка. Насколько могу, застегиваю молнию снизу, потом пытаюсь дотянуться до собачки через плечо, но не достаю. И через низ дальше не могу.
В этот момент раздается стук в дверь. Ровно шесть — Карельский пунктуален.
— Поможешь с замком? — спрашиваю и почему-то тут же вспоминаю ситуацию на крыльце дома, когда Евгений точно так же стоял за моей спиной и придерживал.
«Надо было другое надевать, а то сейчас подумает еще что-нибудь», — проносится в голове.
— Конечно, — спокойно отвечает Евгений, и я чувствую на секунду прикосновение к оголенному участку кожи.
Полная тишина, и звук застегиваемой молнии, кажется, оглушает. Я даже не дышу. И пусть движение Карельского занимает не более нескольких секунд, такое впечатление, что все длится как в замедленной съемке. Будто мы герои какого-то фильма из тех, что наверняка смотрит Ритка.
— Готово, — говорит Карельский, чуть задерживая вторую руку на моей талии. А может, у меня снова галлюцинации.
Ну, поставила же я сама себе диагноз, когда возвращалась из салона. Может, это побочный эффект?
— Тогда я готова, — наконец-то отмираю и беру из «кармашка» ключ-карту.
— Тогда такси ждет, — улыбается мне Карельский и уже привычно подставляет локоть.
— У нас что-то вроде репетиции? — шучу, чтобы отвлечься от каких-то неправильных эмоций и ощущений.
— Обычная галантность, — отвечает Евгений. — Тебе это не знакомо?
Знакомо, почему же… Хотя Костя подобные жесты демонстрировал только на публике. А сейчас мы с Карельским идем по коридору вдвоем. Наверное, все познается в сравнении. Но мне не нравится, что сейчас я сравниваю Костю и Женю.
«Я уже даже мысленно так его называю. Женя...», — отмечаю, когда мы выходим из лифта.
— А хот-доги на твоем мероприятии будут? — снова смеюсь, чтобы хоть о чем-то поговорить в такси.
— Скорее всего, там будут тарталетки с икрой, — в таком же тоне отвечает мне Карельский.
— И обязательно отвратительное шампанское, — поддерживаю я.
Мы снова возвращаемся в то русло, где мне комфортно. Думаю, и подружиться мы сможем. У нас действительно много общего, начиная с любимых приправ и блюд и заканчивая одинаковой оценкой персонажей многих книг. И разговаривать с ним мне нравится хоть о чем. Конечно, при условии, что никаких моментов, когда я чувствую неловкость, не будет.
— Значит, шампанское пить не будем, — кивает Женя. — Потом куда-нибудь заедем и нормально поужинаем.
— А завтра? У тебя какие-то дела есть? — интересуюсь, глядя на мелькающие за окном здания.
— Я полностью в твоем распоряжении, — звучит для меня двусмысленно, но я стараюсь не подавать вида. — Если хочешь посмотреть город, то в прошлый раз у меня был прекрасный гид.
— Эта… девушка? Ну, та, с которой ты…
Вот зачем я об этом спрашиваю? Так, Эмилия, пора брать себя в руки. Что-то в Минске я совсем расклеилась. Может, Женя это специально делает? Чужой город, ни одного знакомого человека, кроме него… Так, стоп, это уже паранойя. Скоро диагностирую себе все по МКБ в области психиатрии.