Ты мне только пиши... Хроника пикирующего бомбардировщика(Повести)
Шрифт:
Соболевский с интересом смотрит на девушку.
Но девушка демонстративно отворачивается.
Вестибюль музея. Рядом с кассами окошко с надписью: «Прием заявок на коллективные посещения музея».
У окошка стоит Женька. Он наклоняется и говорит:
— Здравствуйте! Мне нужно организовать экскурсию!..
— Меньше тридцати человек в заявке не принимается, — говорит женщина в окошке.
— А сколько это будет стоить? — спрашивает Женька.
— Наличными
— Что? — не понял Женька.
— Как оплачивать будете? — раздраженно спрашивает женщина.
— А… Наличными, наличными…
— Тридцать рублей.
Женька лезет в карман, вытаскивает деньги и отсчитывает их под окошком. Собственно говоря, он не отсчитывает деньги, а пересчитывает их.
Он оставляет себе пять рублей и робко спрашивает женщину:
— А человек двадцать пять можно?
— Нет, — отвечает женщина. — Не меньше чем тридцать!
Женька вздыхает и докладывает пятерку. На секунду он задерживает руку с деньгами и говорит в окошко:
— Только нам нужен экскурсовод… этот… который… блондинка.
— Елена Дмитриевна? Ратцева?
— Да.
— Пожалуйста! От какой организации экскурсия?
— Василеостровский кооператив извозчиков!
— Ваши все здесь? — спрашивает женщина, пытаясь выглянуть.
— Наши? Все! — твердо говорит Женька и вплотную придвигается к окошку.
Женька стоит и крутит в руках квитанцию.
По широкой лестнице спускается Лена Ратцева. Она замечает Женьку и узнает его.
Женька читает квитанцию и со вздохом прячет ее в карман.
Лена останавливается на лестнице и, улыбнувшись, говорит Женьке:
— Товарищ, вы от кооператива извозчиков?
— Я? — растерялся на мгновение Женька. — От кооператива…
— Где же ваши люди?
— Люди?.. Дело в том… — Женька вдруг решается. — Дело в том, что люди — это я!
— Так, — сухо говорит Лена. — Позвольте вашу квитанцию.
Женька показывает ей квитанцию.
Лена посмотрела и совершенно спокойно говорит:
— Ну что ж… Раз вы все в сборе, — она критически оглядывает Женьку, — мы можем начать экскурсию. Прошу вас, товарищи извозчики!
Лена поворачивается и идет вверх по широкой лестнице Русского музея. Женька плетется за ней…
— Младший лейтенант Червоненко! В штаб! С экипажем! — прокричал кто-то зычно…
Захлопнулась дверь за связным в бараке второй эскадрильи.
Червоненко вскочил со стула и стал быстро стягивать меховой комбинезон.
— Ну что, мученик? Сеанс окончен? — спросил Женька, складывая карандаши.
— Увы! — радостно ответил Червоненко.
— Ах, Веня, ты даже не представляешь себе, какой нынче натурщик слабый пошел!.. — пожаловался Соболевский Гуревичу. —
Митька взял в руки рисунок, с удовольствием посмотрел на него и, широко улыбнувшись, сказал:
— Летать же легче, чудак! — Он с сожалением отложил рисунок, крикнул: — Короли воздуха, за мной! — И вышел из барака в сопровождении здоровенного Пастухова и того, который списывал текст с пластинки.
Не успела закрыться за ними дверь, как в барак просунулась голова Осадчего — моториста сто пятнадцатой «пешки». Он кого-то поискал глазами и наконец, увидев Гуревича, сделал ему таинственный знак.
Гуревич надел сапоги и вышел к Осадчему на крыльцо. Осадчий проверил, плотно ли закрыта дверь, и что-то тихо прошептал на ухо Гуревичу.
— Понятно, — сказал тот.
Он приоткрыл дверь и крикнул:
— Соболевский! На выход! — И потом снова повернулся к Осадчему: — Молодец! Тикай.
Осадчий исчез с сознанием выполненного долга.
На крыльце появился Женька.
— Слушаю, ваше благородие!
— Выпить хочешь?
— Венька! — изумился Соболевский. — Откуда ты знаешь?!
— Айда, — шепнул ему Венька и первый спрыгнул с крыльца.
Перед столом, закрытым огромной картой, в штабе полка навытяжку стоял экипаж Червоненко.
Говорил коренастый полноватый майор — начальник штаба:
— В радиусе действия нашего полка появилась сильная часть истребителей «фокке-вульф». Нам только что радировали их приблизительные координаты.
Командир полка подполковник Дорогин курил и молча разглядывал сосредоточенные лица Червоненко, Пастухова и стрелка-радиста. Замполит — штурман полка майор Семочкин — изучал карту.
— Их перебазирование, видимо, связано с необходимостью блокировать стратегический железнодорожный узел… — продолжал начштаба и показал это место на карте. — Разведка наземных войск сообщила, что сюда стянуто большое количество составов с цистернами.
В разговор вступил Дорогин:
— Такова ситуация в общем… Чтобы вы были в курсе. Теперь наша конкретная задача: произвести визуальную доразведку железнодорожного узла и фоторазведку немецкого аэродрома по имеющимся пока приблизительным координатам. Ясно?
— Пошукаем, товарищ подполковник, — спокойно ответил Червоненко.
— И поточнее, — строго добавил начштаба. — Недавно генерал звонил. Приказал при содействии наших соседей-истребителей обнаружить этот аэродром и ликвидировать.
— Ни во что не ввязывайтесь, ни на что не отвлекайтесь. Напоретесь — уходите немедленно. Нам эти данные сейчас во как нужны! — сказал Семочкин.
Из репродуктора, стоящего у койки Дорогина, послышались позывные. Все повернули головы к репродуктору.