Ты — мой ангел
Шрифт:
Сарай был небольшой, однако сухой и уютный. Стенка из жердей делила его на две части, одна из которых явно и в прошлом служила стойлом. В другой части, в углу, стояла пара мешков, на одном из них оказалась большая банка из-под кофе.
— Дом, милый дом! — повторила девушка слова Джейка и тихо засмеялась.
Ей потребовалось не так уж много времени, чтобы с помощью банки насыпать две горки овса в кормушку. Кончо не стал ждать приглашения, подошел и сунул морду в одну из них.
— Эй, ненасытное существо! — засмеялась Энжел, отпихивая голову жеребца. — Тебе что,
Жеребец тотчас снова потянулся к кормушке и уже не обращал на девушку внимания, пока она проделывала то же с кобылой. Но когда она решила расседлать животных, седельный ремень сразу не поддался.
— Что ты делаешь?
Энжел была так поглощена своим занятием, что совершенно забыла об окружающем. Неожиданно раздавшийся голос заставил ее шарахнуться в сторону и схватиться за сердце.
— Это всего лишь я, — сказал Джейк, переступая порог сарая.
У Энжел был до того испуганный и беззащитный вид, что он едва не поддался желанию заключить ее в объятия и успокоить.
— Ты меня ужасно перепугал! — призналась она, вся трепеща, как пойманная в силок птичка.
Джейк мысленно выругал себя.
— Прости, я не хотел, — сказал он виновато. — Мог бы и сообразить, что тебя пугает каждая тень — ведь на то есть серьезная причина. С этой минуты обещаю никогда не подкрадываться к тебе неожиданно.
Девушка кивнула, все еще пытаясь справиться с собой. Чуть раньше ей показалось, что Джейк готов был ее обнять, и она всей душой сожалела, что этого не случилось, так как более чем когда-либо нуждалась в его поддержке. Она заставила себя отвести взгляд и отвернуться.
— Я нашла мешок с овсом и задала корм лошадям, — сообщила она, продолжая бороться с лошадиной подпругой.
На плечи ей опустились руки и мягко отодвинули в сторону.
— Этим займусь я, — сердито произнес Джейк. — Могла бы попросить меня помочь.
— Попрошу, когда буду совсем беспомощной, — отпарировала Энжел, не менее раздраженная тем, что ее не спросили, нуждается ли она в помощи.
— Дело не в том, беспомощна ты или нет. — Джейк с легкостью расстегнул подпругу, снял седло и положил на один из столбиков перегородки. — Просто тебе нет никакого смысла этим заниматься, когда я и сам могу все прекрасно сделать.
Энжел ответила не сразу, подыскивая наиболее убийственные слова. Но как назло ничего не приходило в голову. Она схватила пустой мешок и принялась растирать кобылу.
— Обращаешься со мной, словно я инвалид! — бормотала она при этом. — Или мне сто лет! Или я беременна.
В тот же миг она пожалела о сказанном, но было поздно — фраза уже сорвалась. Девушка бросила украдкой взгляд на Джейка. Тот стоял, положив руки на седло Кончо, совершенно неподвижно. Потом медленно повернулся.
Энжел смотрела на него искоса, из-под ресниц, и от нее распространялся почти ощутимый жар, не только смущения, но и желания. Она разделяла то, что так мучило и томило Джейка, но он не ощутил радости от этого. Всю жизнь он гордился тем, что железно держал данное себе самому слово, и сейчас
Девушка ощутила горячее прикосновение его взгляда и прочла в нем желание. Властная потребность броситься в объятия Джейка охватила ее, но удержало сознание, что он испытывает тот же порыв и борется с ним.
Энжел вернулась к своему занятию и долгое время тщательно растирала кобылу, ни на миг не отводя глаз от ее влажного крупа. Но она прислушивалась к каждому звуку и знала, что Джейк еще с минуту смотрел на нее, прежде чем заняться своим делом. В четыре руки они быстро привели лошадей в порядок. Джейк первым развесил ветошь и вышел из сарая.
— Поблизости есть ручей. Я принесу воды, — сказал он.
Шаги отдалились.
— Ах, Текила, Текила! — прошептала девушка, прижавшись лбом к теплой лошадиной холке. — Я не знаю, сумею ли пройти через эту пытку! Ну что он прицепился к этим моим проклятым деньгам! Наплевать мне на деньги! Что мне в них, если он избегает меня, как зачумленную? Он даже не дает мне возможности выбрать, все уже решил за нас обоих!
Кобыла повернула голову и фыркнула, обдав Энжел теплым дыханием. Та обняла ее за шею, рассыпав рыжие волосы по темной гриве. Это было первое выражение сочувствия за прошедший день, и оно наполнило девушку такой благодарностью, что она взялась разбирать спутанную гриву лошади. За этим занятием и нашел ее вернувшийся Джейк.
В руках у него было полное ведро. Вылив его в поилку, он с грохотом отшвырнул ведро в угол, прикрыл дверцу стойла — прямоугольник с прибитой по диагонали жердью — и махнул рукой на дверь.
— Не знаю, как ты, а я умираю с голоду. Надо посмотреть, какой еды припас нам Ник.
На этот раз они обошли дом с другой стороны, и девушка заметила еще одну поленницу. Вернее сказать, стена снизу доверху была скрыта за дровами, уложенными в несколько рядов. Энжел без особого интереса следила за тем, как Джейк снял с ближайшей к стене поленницы несколько верхних поленьев, и под ними обнаружился цельный суковатый ствол. Джейк ухватился за него и толкнул вверх. Верхний слой дров приподнялся, открылось углубление, из которого он достал пару дорожных ранцев. Потом он снова прикрыл потайную кладовую, а связанные между собой ранцы перебросил через плечо. Когда он повернулся к девушке, на ее лице было восхищенное выражение, как у ребенка, который смотрит фильм о зарытых сокровищах.
— Хитро придумано! — одобрила она, переводя взгляд с Джейка на поленницу. — Кто это устроил?
— Ник и я, — ответил Джейк, удивляясь тому, что способен держаться на расстоянии от этого удивительного существа. — Это было очень давно… насколько я помню, нам тогда было чуть больше десяти лет. В то время мы играли в разбойников и пиратов. Нужно же нам было где-то держать награбленные сокровища!
— Какие именно? — уточнила Энжел, которой живо представился мальчишка-сорванец, каким когда-то был ее любимый.