Ты не мой Boy 2
Шрифт:
— Мхм…
— И цветы не решат, да?
— Не решат… — вздыхаю я.
— И извинения не решат?
— Не-а.
— А что решит?
— Ну не знаю… Может, меня распять если только перед ее окнами.
— А я ночью сегодня в карауле… с нормальным пацаном.
— Мм.
— Ты главное до рассвета успей с распятья слезть.
— Там такое распятие — хер слезешь…
— Пацаны, — коротким свистом подзывает нас повар.
Подходим.
— Перекус у вас.
Оставляет нас наедине с блюдом.
—
Шашлычок с зеленью, горячий лаваш, томаты под бальзамическим…
Прямо откармливают меня сегодня! Надеюсь, не заколют.
Глава 3 — Ломка
Свою тачку я не трогаю. Пусть стоит на месте. Она всегда припаркован здесь, и если вдруг исчезнет, это будет лишнее палево. Меняю китель на черную куртку с глубоким капюшоном, оставляю его в багажнике. И вызываю такси. Оно привозит меня к дому Полины.
Я в курсе, что их автобус задержался из-за снегопада. И они ещё в пути. У меня есть личный шпион в Спарте — Яська.
Расплатившись с таксистом, выхожу.
Ночь…
Улица…
Фонарь…
Ее окно.
Не горит…
Стою, как долбоеб… Чего приехал?
Разве ты нашел, что сказать, Корниенко?
Нет. Но я и не хочу, чтобы она меня увидела.
Или, хочу…
Нет, не хочу!
Да, хочешь… Просто боишься, что придется разговаривать. А разговаривать не хочется. Это будет пошло, дёшево… И я сам себя заранее презираю за этот разговор. Хочется сдаваться ей молча, отхватывать молча без оправданий, и быть принятым обратно. На основании того, что она просто чувствует меня насквозь. И знает, что я дебил, но люблю и очень скучаю…
Возле ее подъезда светит фонарь. Я сажусь не туда. Ухожу к соседнему подъезду. Там темно. Забираюсь на спинку лавочки, ставя ноги на заснеженное сиденье. Листаю в телефоне ее фото…
Этот поцелуй в ушко…
И она такая открытая!
Запускаю блокнот и пытаюсь с ней «поговорить» словами. Но печатаются только чужие стихи. А это тоже пошло в нашей ситуации. Как и те розы, что полетели с балкона. Стихи тоже «полетят»…
Вставляю наушник в ухо.
Врубаю какую-то случайную волну. Зависаю…
В голове пусто. Ну, не будем мы сегодня разговаривать. Не в ресурсе я разруливать. Я сапожник без сапог. Только чужие проблемы умею.
Просто немножечко её «провожу». Посмотрю на неё… Почувствую… Хапну немного её присутствия! Я уже почти всё потратил из живых воспоминаний и затер до дыр на репите так, что явственность ощущений начала теряться. И мне этого еще больше, чем никотина теперь не хватает! И это гораздо мучительнее никотиновой ломки.
Вздрагиваю, от звука женского задорного смеха.
Поправляя капюшон, жму на наушник в ухе, отключая звук. Ищу глазами источник…
Полина не одна. Идёт в компании
Они смеются и колбасятся… Рюкзаки летят в сторону.
Сначала он роняет её в снег. Потом — она его.
У меня сжимается под рёбрами.
Не дыша смотрю на их игры.
Он делает подсечку, снова роняя её в сугроб и падает следом, зажимая. Полина хохочет…
А я просто в ахуе любуюсь на то, как он зависает своим над её лицом. И сейчас должен быть поцелуй… Потому что невозможно не целовать Малышкину. Она мироточит теплотой, милотой, чистотой… Как в источник хочется впиться! Особенно когда она такая — смеётся, играется…
Моё сердце сходит с ума!
Мне хочется зажмуриться и не видеть. Но я уже давно не ребёнок и знаю, что зажмуриваться — не помогает.
Не моргая смотрю на них.
Но поцелуя не случается. Контрприем. И Поля сначала сверху, а потом на ногах.
Но она улыбается так, что ямочки её видно даже в темноте и издали.
Ей азарно… Ей по кайфу… И это всё не со мной.
У неё всё хорошо.
Ты сомневался, Корниенко?
Проглатываю взбесившееся сердце. Надеваю капюшон поглубже.
Полина даёт Ибрагиму пять, поворачивает к подъезду.
Френд-зона?
Прикуриваю сигарету, жадно втягивая в лёгкие дым. Всё слегка притупляется и замедляется…
Она тормозит у двери, достаёт телефон.
— Да?.. Привет! А я… возле дома. Ой… А ты меня хотел встретить? Ты в Спарту поехал за мной?
Это ещё кто?! Ты же сразу уехала! Кто может тебя встречать?!
Нет, так ёбнуться можно…
Сжимаю переносицу.
Ну, давай, подойди, Корниенко! Слабо? Да. Блять…
— Могу дождаться… — держит она дверь. — Нет?
Спотыкается на последнем слове, бросая на меня взгляд.
Вряд ли я узнаваем в темноте, в чёрной куртке, с капюшоном, скрывающим глаза и бросающим тень на лицо. Это просто огонёк сигареты привлёк её взгляд.
Полина уходит. Дверь закрывается.
А я продолжаю курить. Жму пальцем на наушник. Тихо играет музыка:
«Скажи как мне жить, если нет стимула?.. И как творить, если муза покинула?..».
Злюсь. Выключаю.
Ну что тебе надо от неё, Корниенко?
Чтобы простила?
Ну, простит…
Дальше что?
Дальше никаких картинок у меня про нас нет. Кроме вот той, где мы сидим на коврике в пороге. И просто… есть друг у друга.
Нет, вру…
А ещё мы занимаемся любовью. Не про секс, а про близость. И наши губы дрожат, едва касаясь друг друга…
Достаю следующую сигарету. Выкуриваю уже чуть медленнее и спокойнее.
Ещё посижу… Смотрю на тусклый свет в окне их с Милой комнаты.
Вспоминаю… там двухъярусная кровать и один стол на двоих. Ещё шкаф. Всё. Комнатка совсем маленькая. Там уютно и всё в лимонных тонах.