Ты здесь живёшь?
Шрифт:
Люстра, висящая примерно в метре над столом, отбрасывает неверный свет на убранство и на присутствующих, на желто-зеленые стены под зеленым потолком, который от этого кажется еще более зеленым — можно сказать, бесконечно зеленым и далеким.
Картины в больших резных золоченых рамах, проданные как творения старых мастеров, продуманно развешаны на стенах. На окнах плюшевые шторы. У фасадной стены, почти возле окна, стоит рояль. Между окном и роялем торшер с выпуклым стеклянным абажуром. На фасадной стене ковер, подсвеченный
— А какого, собственно говоря, цвета ковер, милая Уна? — спрашивает женщина № 2.— Когда зажжена эта великолепная, так и хочется сказать, божественная люстра, цвет ковра не разглядишь. Откуда она у тебя?
— Ковер некрашеный, он только протравлен, милая моя номер два. Мне не нравятся ковры с узорами, — произносит Уна и для вящей убедительности вздергивает свой курносый нос. — А у тебя, кажется, ковер с узором, милая моя номер пять?
— Муж во что бы то ни стало хотел именно тот, что у нас, и никакой другой, — отвечает № 5.— Черт, пришлось уступить. А мне он не нравится. Ни капельки.
— Ни капельки не нравится, — говорит женщина № 1.
— Понимаю, — кивает № 2.— Однако, милая Уна, откуда у тебя эта люстра? Тебе задают сразу столько вопросов, что ты не успеваешь отвечать, а? Ха-ха-ха.
— Спроси Эрдлу, — отвечает Уна. — Это она мне купила.
— Надо же, — произносит № 2.— У тебя такой хороший вкус, Эрдла? Да? Ха-ха-ха.
— Конечно, хороший. Вот взгляни. — Эрдла показывает кружево на груди.
— Боже, какая красота! — восклицает № 2. — Поразительно красиво. Неужели сама сплела?
— Честно скажу, — отвечает Эрдла, — целый вечер на это ушел.
— Один вечер! Немного, — говорит женщина № 1.
— Девочки, ваше здоровье, — произносит Уна.
Еще шесть раз звучит «ваше здоровье».
— К нам в Город вроде бы приезжает новый библиотекарь, — сообщает женщина № 3.— Писатель.
— Вот как, номер три? — замечает Уна.
— Номер три, не хочешь закурить? — спрашивает Эрдла из магазина «Цветы и ювелирные изделия» и делает гримасу. — Курение продлевает жизнь.
— Эрдла, у тебя новое кольцо? Позволь-ка взглянуть. Потрясающе красивое, — говорит № 2.
— Скорее, оригинальное, — выражает свое мнение № 5.
— Пожалуй, — соглашается № 2. — Я вот только не припомню, чтобы мне встречалось такое оригинальное кольцо. Оно, верно, немало стоило, а? Или, может, ты кольца напрокат из магазина берешь? Ха-ха-ха.
— Да, оно мне дорого встало, — подтверждает Эрдла.
— Сколько же? — спрашивает женщина № 5.
— Отгадай-ка, милая номер пять, — отвечает обладательница кольца.
— Десять тысяч?
— Десять тысяч! Слыхали? Десять тысяч!
— Ну, вот это стоило десять тысяч, и муж счел, что это совсем немало. — Женщина № 5 демонстрирует гладкое золотое кольцо с красным камнем. — Он, по правде
— Сто тысяч? — высказывает предположение № 2.
— Сто восемьдесят три тысячи, — сообщает владелица, наклоняет голову набок, выставляет кольцо на свет, крутит его на пальце.
— Сто восемьдесят три тысячи, вот это да, — произносит № 1. — Не скажешь, что у нее денег нет.
— У меня всегда есть деньги, — заявляет Эрдла, краснея от радости и счастья. — И всегда будут. Выпьем за это.
Пьют за это.
— Говорят, его жена — дочь той четы, что несколько лет назад погибла такой ужасной смертью, — говорит № 3.— Отец ведь был братом Йоуи На Деревяшках? Так мне смутно помнится.
— Совершенно верно, — подтверждает Уна. — А что ты все молчишь, милая моя номер четыре? Что-нибудь не так?
— Жутко голова болит. У меня вечно так при этих делах, — невесело отвечает № 4.
— Выпей еще хереса, — советует Уна. — Вино снимает головную боль.
— Именно, снимает головную боль. Наверняка, — соглашается № 1 и спешит воспользоваться приобретенным знанием.
— Да я вижу, у тебя новый настенный ковер, — с интересом замечает женщина № 2. — Аусгердюр ткала? Великолепный. Настоящие, естественные цвета овечьей шерсти. А узор! Магические знаки, не так ли? Уж не увлеклась ли ты магией? Ха-ха-ха.
— Он из южноамериканской шерсти. Купила несколько лет назад в Каструпе [19] . Просто раньше не вешала. А называется он «Морозные узоры», — отвечает хозяйка. — Под стать времени года, вам не кажется?
19
Каструп — аэродром под Копенгагеном.
— Вполне, — поддакивает № 2.
— Занятно, — произносит № 5.
— Да, под стать времени года, — поддерживает № 1. — Да, точно. Мне тоже так представляется.
— Вы что-нибудь об этом новом библиотекаре знаете? — спрашивает № 3.
— Еще хереса, милая номер четыре? — задает вопрос Уна.
— Пожалуй. Только капельку.
— Херес капельками не пьют, — говорит Уна, наполняя рюмку № 4. — Кому еще? Кто еще хочет хереса? Я потом найду еще кое-что для вас.
Пять женщин хотят еще столичного хереса.
— Пойду поставлю кофейник, — говорит Уна. — Я быстро. Пейте пока херес, не стесняйтесь.
И хозяйка дома встает — высокая, стройная, статная — и покидает комнату походкой, обладать которой хотели бы все женщины, но обучиться ей невозможно.
И словно прорвало шлюз.
Шесть голов вытягиваются над мраморным столом под хрустальной люстрой. Слышится шесть вариантов шепота.
— Как ты могла? Зачем ты все время заговаривала об этом новом библиотекаре? Здесь это абсолютно неуместно. Я просто не понимаю тебя.