Ты знаешь мой секрет?
Шрифт:
Гроссо умеет целоваться.
Одиннадцать баллов из десяти. Даже при моем скудном опыте.
Не удивлюсь, если у него есть красный диплом по технике поцелуев. Настолько умело и опытно он ведет в танце языков, владеет не только моими губами, а всем телом.
Алекс делает шаг вперед, и я чувствую спиной стену. Жаркое огромное тело прижимается ко мне спереди, сильные руки не позволяют соскользнуть вниз, а прямо в промежность упирается доказательство того, что наше тесное общение мужчину очень радует.
Очень-очень.
Зажатая со всех сторон,
— Даже не надейся избавиться от меня сегодня ночью, — выпустив на секунду губы из сладкого плена, сипло выдыхает мой первый мужчина.
Не отвечаю. Вцепляюсь в горловину футболки, надетой под пиджак, и уже сама притягиваю болтуна ближе.
Думать и жалеть буду потом…
Или не буду…
Посмотрим.
Глава 13
Как оказываемся в комнате — загадка. Вообще смену дислокации ощущаю, только когда Алекс укладывает меня на кровать и нависает сверху. Опирается на локти, чтобы не давить собственным весом, ловит мой взгляд чернющими глазами и невесомо касается пальцами, очерчивая губы.
— Хочу их до безумия, — выдыхает тихо.
И это единственное предупреждение перед тем ураганом, который обрушивается на меня, окутывая со всех сторон.
Он окружает своим теплом, своим ароматом, своей аурой, а заодно сносит все надуманные страхи и одолевающие сомнения, и, конечно, же заодно сносит одежду.
В какой момент мы оба оказываемся обнаженными, не имею представления. Просто спустя время прикосновения становятся острее, а затем наши тела соприкасаются полностью.
Выдыхаю ртом и выгибаю шею, когда Алекс скользит носом по скуле, а членом по моему животу. Ощущаю какой он упругий, горячий, нетерпеливый.
Помню, что Гроссо был в первый раз нетерпелив, вот и сейчас, уверена, он горит желанием ворваться в меня, но пока сдерживается.
И входит пока только своим языком в мой рот. И эти напористые и откровенные движения прекрасно имитируют то, что будет чуть позже.
Нетерпеливо ерзаю, скользя руками по широким плечам, спине, ягодицам. Сама подаюсь вперед бедрами, разводя их шире, чтобы стать ближе.
— Тшш, не спеши, Соня, — Алекс с нежеланием прерывает поцелуй и вместо того, чтобы дать мне то, что я прошу, просовывает одну руки между нами и осторожно раздвигает пальцами мои складки.
Подушечки легко скользят, растирая влагу, кружат, задевая клитор, совсем чуть-чуть проникают внутрь, и я выгибаюсь со стоном.
— Алекс?.. — шепчу, не то спрашивая, не то поощряя и требуя большего.
Ищу взгляд мужчины, который в этот момент мне необходим. Но вечерние сумерки скрывают его, и мне остается только чувствовать.
— Пожалуйста… — бормочу еле слышно, притягивая Гроссо еще ближе к себе, желая ощутить всю его тяжесть, всю страсть, весь темперамент. — Пожалуйста, хочу…
— Уверена, Соня? — слышу настойчивый голос мужчины, который замирает, ожидая ответа, в то время как головка его члена только и ждет, чтобы
Но словам не особо придаю значение, меня штормит и разрывает от тянущего голода внутри и горячего тела, нависающего сверху.
— Да, — выдыхаю уверенно.
Алекс выдерживает секунду.
Одну секунду, позволяя мне изменить решение, передумать.
А затем склоняется, чтобы одновременно завладеть губами и начать входить.
Напрягаюсь, боясь вновь почувствовать ту раздирающую боль, которую ощутила в клубе, но ее нет. Только легкое жжение. Не более.
Алекс скользит в меня медленно, не делая резких движений, позволяя привыкнуть к себе и своему немаленькому размеру. И очень умело отвлекает, утягивая в очередной пламенный поцелуй, терзая губы до тех пор, пока я не расслабляюсь полностью. А затем делает первое плавное движение.
В этот раз все ощущается совершенно по-другому. Боли нет. И с каждым разом выпады мужчины становятся все резче и резче.
Приподнимаю бедра, желая острее почувствовать, и слышу протяжный стон.
— Хулиганка, — выдыхает мужчина через секунду и легонько прикусывает местечко за ушком, тут же заглаживая его языком.
Горячая волна прокатывается по телу, заставляя сжать внутренние мышцы.
— Ахх.
И это подстегивает моего партнера еще больше. Ему нравится мое прерывистое дыхание, нравятся мои тихие стоны, которые он слизывает своим языком, нравятся мои губы, которые он не отпускает.
Прикрываю глаза и прислушиваюсь к ощущениям. Они пока непривычные и непонятные. Но прижатое ко мне тело Гроссо, его властность и жесткость, моя наполненность и открытость кажутся необходимыми и очень приятными.
А еще размеренные движения бедер…
И постоянно скользящий по клитору палец…
И опаляющее дыхание на губах…
И горящий взор карих омутов, который я ощущаю даже в темноте…
Это невероятная мощь, которая нависает надо мной, как над хрупким цветком в стеклянном куполе…
Не знаю, что заводит сильнее.
Не знаю, что служит тем спусковым крючком, который заставляет меня расслабиться и доверчиво двигаться навстречу мужчине.
Не знаю, что заставляет меня требовать от него быть еще жестче, брать сильнее, целовать глубже, обнимать крепче.
Но именно в тот момент, когда у Гроссо слетает планка, и он, обхватив мои бедра, подтягивает к себе и начинает, не жалея, наносить удар за ударом, когда он напрягается всем телом, словно струна, и издает протяжный стон, оглушающий неприкрытой страстью комнату, когда запах черной смородины и бергамота оказывается глубоко во мне… именно в этот момент я переношусь за грань, которой не видела прежде, и сама не сдерживаю стона.
А Алекс продолжает и продолжает неумолимо таранить меня, посылая все дальше в никуда, пока не раздается его долгий стон, полный удовлетворения, и он, замерев на несколько секунд, не перекатывается на спину, укладывая меня на себя сверху. Расслабленную и замученную до предела.