Тяжело в учении, легко в бою
Шрифт:
— Есть — не подвести доверия, товарищ Иванов, — радости в голосе у Сашки не было. Этот хитрый, страшный дед, вроде, как и похвалил, и в то же время в его голосе явно чувствовалась угроза.
— До свидания, товарищ Шмелев.
— До свидания, товарищ Иванов, — положив трубку, Сашка почувствовал, как по спине пробежал ручеек пота. Да что же это такое, каждый раз при разговоре со Сталиным у него нервы, как натянутые струны. Вроде уже и привыкнуть пора, а никак не получается. И как с ним люди работают годами?! А ведь так и не спросил, что это за корпус такой из двух полков и вертолетного
Надо было поторапливаться к себе в Тобино, пока доедет уже вечер настанет. Эх, не спать ему сегодня! Надо хоть в машине попытаться выспаться. Хотя, поспишь в этом чуде советского автопрома, именуемом «полуторка». Она даже на идеально ровной дороге, наверное, будет подпрыгивать, вытрясая кости и кроша зубы, не говоря уже о прифронтовой разбитой дороге.
По пути из штаба дивизии сделали небольшой крюк для заезда на станцию, а вдруг эшелон еще не отправили. Тогда можно с особым комфортом доехать в теплом, уютном вагоне, развалившись во весь рост на полке. А ведь уважает их командование. Не в теплушках везли, как всех, а пассажирские вагоны выделили. Но мечта не сбылась, состава на путях уже не было. Пришлось трястись в полуторке. Сашка сначала залез в кабину, но там, скрючившись, было не подремать и он, попросив водителя остановиться, перебрался в кузов, к двум нахохлившимся бойцам НКВД, на присутствии которых настоял младлей госбезопасности, отвечающий за охрану аэродрома.
До места добрались уже в сумерках. На путях у вагонов суетились люди, с платформ порыкивая моторами, сползали трактора и автомобили. Да уж. У полка ночников меньше обслуживающей техники, чем у его звена из трех вертолетов. У двух негабаритных длинных платформ, крутились технари, собирая какое-то сооружение из металлических балок. Сашка нашел Короткова и, убедившись, что тут его присутствие не нужно, рванул на аэродром. Надо проверить готовность к приемке техники и личного состава. Подготовлено-то было все еще со вчерашнего дня, спасибо Расковой, Рачкевич и Бершанской — помогли, хотя у них и своих забот хватало. Ничего, он тоже в долгу не останется.
Так половину ночи и промотался он между аэродромом и станцией. Один раз показалось, что рядом мелькнула знакомая и родная фигурка Насти. Надо было, наверное, подойти, поздороваться, но его опять отвлекли. А потом он уже забыл о девушке. Сильно много вопросов было к нему и у него, каждую минуту кто-то подходил, что-то спрашивал. Он командовал, направлял, распределял. Наверное, у кого-то опытнее Сашки все это получилось бы лучше, организованней, правильней, но что есть, то есть. Не занимался он никогда разгрузкой воинских эшелонов. И даже предположить не мог, что когда-нибудь ему придется этим заниматься.
Ближе к трем часам ночи суета стала успокаиваться. Люди отправлены на аэродром и размещены по казармам, техника выгружена, какая-то часть тоже отправлена на аэродром, какая-то осталась на станции, укрытая маскировочными сетями. Оба вертолета были сняты с платформ и на жесткой сцепке утащены в лесок неподалеку, где механики с приданными им в помощь бойцами НКВД до сих пор занимались
Словно дежа-вю мимо проплыл паровоз, платформа с зениткой, вагоны… Из одного появилась знакомая фигура и так же на ходу спрыгнула на грязный снег. Только в отличие от утра, был это не Коротков, а Никифоров. От усталости радость встречи была какой-то смазанной, тусклой. Петька доложил о прибытии, они обнялись и все. Сашка хотел было уже приказать начать разгрузку, как Никифоров сказал:
— Саня, а у нас ведь сюрприз для тебя.
— Что за сюрприз? — раздраженно и настороженно спросил Стаин. Что-то эти сюрпризы стали напрягать.
— Пойдем, — и Петр потянул Сашку к группе людей, только выбравшихся из одного из вагонов. Подойдя ближе, Никифоров окликнул одного из военных. — Товарищ капитан! Отделившись от группы, к ним подошел капитан ВВС. Лет тридцати пяти-сорока, с открытым лицом и серьезными внимательными глазами.
— Слушаю Вас, товарищ лейтенант государственной безопасности.
— Товарищ капитан, лейтенант государственной безопасности Стаин, командир нашей авиагруппы.
— Командующий, — поправил Сашка.
— Не понял, — удивленно спросил Никифоров.
— Исполняющий обязанности Командующего Первого отдельного смешанного авиакорпуса особого назначения НКВД СССР Резерва Главного командования, лейтенант государственной безопасности Стаин, — Сашка вскинул руку к шапке, вопросительно глядя на незнакомого капитана. Никифоров сейчас поставил их в очень неудобное положение, за что еще получит по башке. Представляться первым должен был капитан.
— Летчик-испытатель Конструкторского бюро винтокрылых аппаратов капитан Байкалов[ii].
Тот самый?! Все, Никифоров прощен!
— Сделали вертолет?! Привезли?! — усталость куда-то пропала сама собой. Пришли радость и легкое сожаление, что не он впервые поднял новую машину в воздух. Но это сделал Байкалов! И пусть! Матвей Карлович всей прошлой жизнью заслужил такую привилегию, хотя сейчас и не знает об этом. Байкалов спокойно кивнул:
— Сделали, товарищ лейтенант государственной безопасности. Привезли одну машину на войсковые испытания. И еще, — Байкалов замялся, — я двух ваших курсантов себе в экипаж стажерами взял. Майор госбезопасности Максимов разрешил, но сказал с Вами согласовать.
— Кого?
— Поляковы. Братья.
Сашкино лицо удивленно вытянулось:
— О как! И чем они заслужили?
— Нормальные парни. Помогали при сборке на добровольных началах в свободное время, да так и остались при мне, — улыбнулся капитан. — Из Виктора хороший летчик-испытатель должен получиться, умный. А вот Ивану дорога в истребители. Слишком импульсивный, слишком быстрый. А в нашей работе головой думать надо. Хотя истребителям тоже думать надо, но там как раз думалка, как у Ваньки нужна, а пока пусть у меня бортстрелком побудет.