Тюремный вальс (стихи)
Шрифт:
Будешь с грустью смотреть на восток,
Там, где солнце большое встает.
И о папке твой спросит сынок:
"Что же, мамка, он к нам не идет?"
Ты на сына посмотришь любя,
И застынут слова на губах.
Скажет солнце ему за тебя:
"Твой отец пропадает в снегах".
От Москвы до Сибири - года.
Ты, сынок, уже станешь большим,
И вернется твой папка тогда;
Может, даже вернется седым.
Привезет
Запах ели и запах костра.
Скажет: "Сын, ну-ка мне помоги,
Помоги погрустить до утра".
Выпьет водки твой добрый отец,
И обнимет мамашку твою,
И тебе скажет: "Ты молодец
Сохранил, сынок, нашу семью".
Так что ты его, милая, жди,
Хоть и трудно тебе будет ждать.
Ваша встреча у вас впереди,
Ты его будешь с сыном встречать.
Осень
Небо снова заплакало,
Снова в бронзе земля,
И на листья закапало,
И на те тополя,
И на улицы старые
Нашей старой Москвы,
И теперь уж парами
Не гуляете вы.
Утро хмурое, мрачное,
Птиц тревожный галдеж.
То не песня их брачная,
То осенний грабеж.
Осень рыжею стервою
В банду всех собрала,
Ветры дикие, нервные
И дожди призвала.
Обложила всех тучами
Солнце, звезды, луну
И, поганая, мучает
Ночи той тишину.
Видно, времечко выждала,
Долго, долго ждала.
Ох! И стерва ж ты, рыжая,
Все у всех отняла!
10 ноября 1998 г.
Вечер
Тишина. Зимний вечер.
Тихо падает снег.
Встречу или не встречу
Ту, красивее всех?
И брожу одиноко,
Мне не спится ничуть,
Вижу в небе высоком
Облаков тайный путь.
Звезды, эх, баловницы,
С небосклона глядят.
Окна, словно бойницы,
Все за мною следят.
Серебром осыпая,
Снег на плечи кружит,
И Москва засыпает
Ночь на землю спешит
13 января 1991 г.
* * *
Все избитые темы,
Города да тайга...
Все ГУЛАГа системы
Да тревоги ЗЕКа.
Автоматные дроби
Да барбосов клыки,
И до бешенства в злобе
Финки - словно штыки.
Жизнь ли, смерть ли, подлюка,
Воедино сплелись?
Ночка. Зимняя вьюга,
Расступись, расступись!
Там, совсем недалеко,
Огоньки за бугром.
Но никто не встречает
Словно вымер весь дом.
Нету мамы и папы,
Братьев нет, нет сестер.
И лишь солнце встречает,
Как огромный костер.
2
* * *
Говорят, что жизнь испоганил,
Что, мол, с детства по тюрьмам пошел,
Только я никого не подставил,
Воз тащил одиноко, как вол.
Говорят, шолоболил я много.
И сейчас я не стал молчуном,
Но тогда на режиме на строгом
В одиночку был заперт потом.
Говорят, мол, не вор, коль попался,
Мол, вора не поймают менты.
В дружбу верил я, но ошибался:
Меня часто сдавали кенты.
Я любовь очень часто теряю,
Мне и в картах порой не везет.
Я червонную масть презираю,
А крестовая мне не идет.
На моей, на дубленой, на шкуре
Есть наколки и дыры от пуль.
Я мужик - воровской по натуре,
А не этот дешевенький нуль.
Восемнадцать оставлено мною
По суровым законам страны.
И сроднился я с "Дружбой"-пилою
В освоенье тайги-целины.
Я прошел эту грусти дорогу,
Видел там я и злобу, и месть,
Но вот встретил тебя, недотрогу,
Принимай же меня, какой есть.
Апрель 1996 г.
* * *
Может, я не тот, о ком мечтаешь,
Никакой, не сказочный герой?
На ромашке у реки гадаешь,
Даже не поговорив со мной.
Стройная, красивая, родная,
И глаза - что полная луна.
Как березка, тонкая такая,
Ты в меня ничуть не влюблена.
Ты по парку бродишь одиноко,
Тенью в след я за тобой иду.
Лишь луны недремлющее око
С грустью смотрит на мою беду.
Подойти к тебе - немеют ноги,
Заглянуть в глаза - нет, не смогу.
А на сердце дикие тревоги,
И душа как в бешеном бегу.
А ты ходишь близко одиноко,
С ветром обнимаясь - не со мной.
Лишь луны недремлющее око
Наблюдает за моей бедой.
9 декабря 1997 г.
* * *
Я знаю, ты с другим была,
Цвела весна зарей зеленой.
И вот тогда ты предала
Любовь мою любови новой.
При встрече ты была грустна,
Все ж, как березонька, красива.
Лишь шаловливая луна
Смотрела весело, игриво.
Ты мне руки не подала
И не сказала "до свиданья!".
Ты ни о чем не солгала,
Мое бесценное созданье.
И ты ушла, и навсегда
В глазах твоих слеза застыла.
Погасла в небе та звезда
Иль тучка звездочку закрыла?
14 ноября 1996 г.
* * *