Тюрьма мертвых
Шрифт:
– Это твоя зарплата?
– она повернулась ко мне, её глаза увеличились.
– Здорово, правда?
– я гордо заулыбался, глядя на её реакцию.
– Очень здорово, даже слишком здорово, - она держала в руках пачку денег и, шурша банкнотами, пересчитывала их снова вслух, потом шепотом.
Я пригляделся, и мне показалось, что
– Погоди-ка, дай, - я выхватил у неё пачку и пересчитал, затем еще раз и ещё.
– Бред-бред-бред-бред. Я ни черта не понимаю, - кинув деньги на стол, я закрыл лицо руками и громко выдохнул, - ф-у-у-х.
– Что случилось-то? Не молчи, - Алина снова начала поднимать панику, поэтому я жестом попросил её присесть, а сам налил нам воды.
– Я совсем не понимаю, что происходит. Вчера вечером я пересчитал эти деньги, я пересчитал их два раза, - для убедительности я показал «галку» пальцами.
– И что?
– А то, что их было в два раза меньше!
Она смотрела на меня взглядом: «ты что меня, за дуру держишь?».
– Здесь должна быть другая сумма, за одну неделю, плюс компенсация за ожог - я тыкал пальцем в пачку.
– Какой ожог? Ты что, травмировался?
– Всё уже прошло, вот смотри, - я показал ей руку.
– Ничего нет.
– Я и говорю, забей на ожог, всё уже прошло, так вот, денег здесь ровно столько, сколько мне должны были заплатить за две недели. Но я не понимаю, откуда они взялись, их не было столько. Ну, что ты молчишь, скажи что-нибудь.
– Я понятия не имею, что говорить. Ты пропал куда-то посреди ночи, вернулся через две недели, ещё эти деньги…
– Ты мне не веришь?
– я уже был на взводе и сам не замечал, как повышаю голос.
– Верю…наверно. По крайней мере, раньше ты мне никогда не врал.
– И сейчас не вру, ладно, у меня сегодня один выходной, завтра я снова уезжаю, не хочу потратить его на ругань и выяснения всей этой чепухи.
Она вскочила со стула:
– Как
– А почему нет? Ты видела, сколько денег я принёс? У меня договор с ними на восемь месяцев, сможем столько всего купить и решить все проблемы.
– Восемь месяцев?
– её губы задрожали, часто вздымающаяся грудь говорила о том, она вот-вот сорвется.
– А обо мне ты подумал?
– Да я только и думаю о тебе, разве ты не понимаешь? Я делаю это ради тебя, ради нас. Неужели ты не понимаешь этого?
– А если ты уедешь и пропадешь там на полгода? Что мне прикажешь делать тогда?!
– Да с чего ты взяла, что я пропаду на полгода?
– всё это перерастало в скандал, я чувствовал всем сердцем, что ещё чуть-чуть, одна неловкая фраза, и выходной потерян, но лёд тронулся и его уже не остановить.
– Ты же сам сказал, что должен был быть здесь неделю назад, почему ты так уверен, что это не повторится?
– Да просто это какая-то дурацкая ошибка, я не понимаю, как так вышло, но это больше не повторится, иначе они будут искать другого сварщика, такой ответ тебя устраивает?
Она замолчала. Дыхание её было частым, словно она пробежала стометровку. Кинув обиженный взгляд в мою сторону, она отвернулась и ушла в спальню, оставив меня один на один с мыслями и разложенными на столе деньгами, я проклинал всё вокруг.
Еда стояла комом в горле, не хотела протискиваться через пищевод, я залпом выпил стакан воды, затем обулся и направился в магазин за сигаретами.
Денёк разгуливался, сонные люди по-воскресному, в развалку перемещались туда-сюда, выгуливали собак, слонялись по магазинам, поправляли здоровье после субботних попоек. Солнечные июльские лучи нещадно жарили, выпаривали влагу из организма, заставляли прятать глаза, это немного нервировало, хотелось найти тень.
Конец ознакомительного фрагмента.