Тюрьма мертвых
Шрифт:
– Эй ты, урод, я тебе сейчас башку проломлю, а ну вылазь!
Я подошел к бойлеру и, нервно сглотнув, начал нагибаться, чтобы посмотреть, что же там.
– Хыр-хыр-хыр-хыыыррррр - смех пропал, теперь звук больше напоминал злое рычание.
Всё тело судорожно потрясывало, рука горела, я был наготове, смотрел прямо перед собой, как вдруг вдалеке неожиданно хлопнула железная дверь. Я рефлекторно повернул голову в ту сторону, но через полсекунды вернул взгляд обратно, где передо мной из ниоткуда возникло лицо. Оно было так близко, что мы практически касались носами. Бледная,
Лицо мгновенно отстранилось назад. Передо мной стоял лысый мужчина, непонятно какого возраста, раздетый по пояс. Он резко поднял ладони, практически ткнув ими мне в лицо. На них шрамы были еще глубже, словно их выжгли раскаленными прутьями.
Неподалеку раздался голос Вити:
– Ты тут?! Олег! Эй.
Я не отворачивал взгляда, лицо человека исказилось в неестественной гримасе, а через секунду этот тип растаял в воздухе, словно никогда здесь и не стоял. Оцепенев от ужаса, я не мог пошевелиться. Не моргал, не дышал, не отвечал Вите.
– А-у-у, Олег!
Я слышал, как Витя перекрывает воду. Закончив, он начал пробираться ко мне, освещая себе путь фонариком.
– Эй, ты чего тут торчишь?
– он тронул моё плечо, и я отпрыгнул в сторону, замахнувшись прутком.
– Э, а, ну, брось! С ума сошёл?!
– Витя выставил вперёд себя рожковый ключ и начал светить мне в лицо фонарем.
Я щурился, оцепенение потихоньку отпускало.
– Что случилось-то? Ёпрст, что у тебя с лицом?
– Я, я, - рот отказывался говорить что-то внятное, всё, что я смог, это указать пальцем в сторону бойлера, откуда недавно доносился смех.
– Что? Что там?
– Витя посветил сначала туда, куда я указывал, а потом снова на меня.
– Ну и? Я ничего не вижу.
Я глубоко вдохнул, а затем тяжело выдохнул, ноги вдруг стали ватными и начали подгибаться. Витя подскочил ко мне и, подхватив под руки, помог дойти до бетонного выступа, на который я устало рухнул.
– Еще раз спрашиваю: что произошло?!
Я начал гладить себя по голове, - лысый, без волос, тут был, - я снова ткнул пальцем туда, где недавно стоял человек.
– Так, лысый, и где он?
– Исчез.
Я снова вздохнул и, собравшись с силами, рассказал Вите, что видел. Тот внимательно выслушал меня.
– Лысый значит, такой же лысый, как охранник, который привёз тебя сюда?
– Ну, наверно.
– И оттуда раздавался странный смех?
– Витя направил луч фонаря на бойлер. Я утвердительно кивнул.
Он подошел к этому месту и нагнулся, чтобы посмотреть.
– Это насос.
– Какой еще, к черту, насос?!
– я понял, к чему он клонит.
– Обычный водяной насос, он помогает качать воду в бойлер, вот, смотри сам!
Я
– Почему тогда он сейчас не издает тех звуков?!
Витя показательно развернулся и направился туда, откуда недавно пришёл. Через некоторое время он открыл воду, и я услышал, как насос запустился, он начал дребезжать и похрюкивать.
– Хочешь сказать, я всё это придумал?!
– волна обиды резко окатила меня с ног до головы. Хотелось дать Вите по лицу.
– Хочу сказать, у тебя ожог второй степени и все вытекающие отсюда последствия, - он отвечал спокойно, несмотря на моё возбужденное поведение.
– Иди ты к чёрту, понял?!
– я был в ярости.
Встав с выступа и взяв в руки аппарат, я двинулся вперёд.
– Эй! Куда собрался?!
– Я сваливаю отсюда.
– Куда ты сваливаешь? Ты же подписал договор, забыл?
Я не слушал его и начал пробираться к выходу. Но тут Витя вцепился мне в предплечье.
– Стой, идиот, вот, видишь это, - он сунул мне в лицо свою руку, указывая на отсутствующий безымянный палец, - это самое меньшее, что может с тобой случиться за непослушание после подписи договора. Я за всё время работы здесь ни разу не нарушал правила, а пришёл ты, и я сразу остался без двух пальцев.
– Отвали, псих!
– одернул я руку.
– Псих?! Я - псих?! Да пошёл ты!
– Витя громко харкнул в сторону и направился снова перекрывать воду.
Я почти дошел до выхода, когда злость начала уже отпускать.
«В конце концов, Витя не сделал мне ничего плохого. Может, и правда показалось, темнота, рука, насос. Но я ведь точно знаю, что видел!».
Окончательно успокоившись, я начал пробираться обратно. Рука безнадежно изнывала, требуя скорейшего медицинского вмешательства. На сырые ботинки я уже не обращал внимания и спокойно хлюпал к месту ремонта.
Витя стоял около того места, где прорвало трубу, и зачищал его металлической щеткой.
– Извини, я не прав, - еле слышно пробубнил я. Витя будто не обращал на меня внимания.
– Эй, слышишь, говорю, извини.
– Левой варить сможешь?
– спросил он, продолжая скрябать железо.
– Да, да, конечно, без проблем.
Я подключил аппарат к удлинителю, который Витя мне уже подготовил, и принялся за работу.
Мы достаточно быстро справились с трубой, и уже через пятнадцать минут инструмент был погружен в вагонетку, где всё это время сидел лысый охранник, даже не изменив позу. Витя приехал сюда на другой вагонетке, но её, видимо, отослали обратно.
– Давай сюда руку, - скомандовал он.
Я посмотрел на него недоверчивым взглядом, но Витя настойчиво требовал повиноваться.
Он достал откуда-то из внутреннего кармана тюбик с кремом и нанёс приятный холодный гель на ожог.
– А мне разве не надо в лазарет?
– такие методы лечения меня не очень вдохновляли. Затем он достал упаковку бинтов и аккуратно перебинтовал кисть, затянув крепкий узел на тыльной стороне ладони.
– К утру будет как новая, - после этих слов Витя залез в вагонетку.